Темноты

Они пришли вовремя и как раз застали окончание танца двух леди. Одна — хозяйка бала, Лориэн Вестник Рассвета, — была одета в золото с нежными жемчужными и красными тонами. Другая, тёмноволосая эльфийка в элегантном чёрном, была неизвестна никому. Они изящно кружили по двору, весьма искусно переплетаясь руками и ногами. Большая часть знати завороженно наблюдала за их танцем, и, когда женщины закончили его и поклонились друг другу, почти весь двор взорвался аплодисментами и радостными вскриками.

Дышавшая чуть быстрее обыкновенного Лориэн поклонилась собравшимся. Эльфийка улыбнулась и кивнула. Женщины взялись за руки и поклонились друг другу. Затем Лориэн медленно пошла вверх по лестнице, оборачиваясь почти на каждой ступеньке, чтобы кому-то помахать, а эльфийская леди растворилась в толпе.

Глаза Мирин загорелись от предвкушения.

— Танец! — воскликнула девушка. — Мы же не пропустили его, да?

— Что? — Определённо, танцевали здесь слишком много, подумал Кален.

— Леди Айлира Наталан, — сказала Мирин. — И эта жрица — леди Лориэн.

Несколько дворянчиков и девиц поблизости закатили глаза, заслышав восторженную Мирин.

— Нет, нет, — ответил парень рядом с ними. На нём были простые, но при этом элегантные одежды жреца Сьюни. — Вы не пропустили его. Они станцуют снова в полночь — леди Лориэн вернётся, чтобы станцевать с леди Айлирой, словно солнце с луной. А пока наслаждайтесь остальным.

— Ой, — слабо улыбнулась Мирин.

Послушник взял руки Мирин и поцеловал их.

— Дай мне знать, если я чем-то могу в этом помочь, — прошептал тот с хитрой улыбкой. Мирин тут же зарделась.

Жрец взял руки Калена и сделал ему то же предложение, на что Кален кивнул.

Когда послушник ушёл, глаза Мирин стали блуждать по толпе, словно высматривая кого-то. Девушка нашла нечто гораздо более интересное.

— Еда, Кален! — выдохнула Мирин. — Ты только посмотри на всю эту еду!

— Да, давай… — сглотнул Кален. У него немного кружилась голова. — Давай сперва пойдём туда.

Банкетные столы вокруг двора были доверху заставлены всеми богатствами королевства. Мирин обнаружила лакомства и фрукты, мёд, дыни и пироги, булочки из самой разной муки, выпеченные в форме животных, вина из сотен земель, сыры дюжин созданий.

Пока Мирин наполняла тарелку, Кален осматривался. Во внутреннем дворе царило радостное оживление: бормотание тысяч разговоров, смех и шёпоты, доносившиеся из укромных уголков, где происходило нечто весьма интимное.

Проклятье, подумал Кален, завидя любовников в полускрытых альковах. Он покосился на Мирин — а точнее, на её маленький зад, когда та нагнулась, чтобы понюхать какой-то сыр, — и покраснел. Поразительно, какую значительную перемену сотворило одно правильно подобранное для Мирин платье — оно и серебристые волосы, так идеально подходившие к коже цвета полированного дуба. Красный шёлк заставил Калена думать о девушке как о женщине — это в равной степени и нравилось, и не нравилось ему.

А затем у него в мозгу зародилась мысль, от которой Кален вздрогнул. Боги, она могла попросить его потанцевать.

Чтобы отвлечься, мужчина принялся рассматривать костюмы. Кален не был таким уж знатоком истории, так что не мог узнать все маски и наряды, но Дрен помнил некоторых героев тех книжек, что как-то купил и бегло просмотрел. Большей частью Кален знал об их похотливых пародиях, а не о настоящих жизнях — подумав об этом, Кален почувствовал себя ещё более неуютно.

Кален стоял напрягшись и пытался побороть волну паники, зародившейся где-то у него в животе и грозившей охватить его всего. Слишком много народу. Слишком много Мирин.

Где бы она ни была, Файне уж точно расхохоталась бы, — в этом Кален не сомневался.

Следующие слова герольда достигли ушей Калена.

— Леди и лорды, Старый Маг со спутницей, Соловьём из Эверлунда, — крикнул тот. — Представители Гвардии Глубоководья.

Кален замер и медленно повернулся.

— Кален? — окликнула его с полунабитым ртом Мирин, но Кален не ответил.

Вместо этого он уставился на женщину, которую ожидал увидеть меньше всего: Арэйзра шла по залу под руку с Борсом Джерти. Среди стражников было традицией надевать броню и оружие на костюмированные балы — вдруг потребуются — но при этом носить маску и табард или плащ, которые легко можно было скинуть, если что-то случится. На табарде Арэйзры была изображена характерная птица на фиолетовом поле. У женщины был разрисованный таким же гербом щит, а волосы она выкрасила в золотисто-каштановый.

Калену придётся держаться подальше — Арэйзра вполне могла узнать Тенеубийцу. Дрен поспешил нырнуть в толпу, молясь, чтобы девушка его не заметила.

К счастью, Арэйзру отвлёк что-то сказавший Джерти. Коммандер уклонился от традиции и предпочёл надеть красный балахон, сродни тем, что носят волшебники, и ненастоящую бороду. Едва ли можно было сказать, что он был лишь немного пьян: на глазах Калена Джерти приложился к фляжке, замаскированной под курительную трубку.