Темноты

Он отдал всё, чтобы спасти Арэйзру. Он нарушил самый священный обет, данный самому себе, — никогда ни о чём не молить. И всё же, Арэйзра отвернулась от него. В глазах девушки Кален увидел презрение.

В её глазах он пал неимоверно низко, утянув Арэйзру следом за собой.

В груди мужчины зародился кашель — жестокое напоминание о его собственной неудаче, и Кален подавил его, отрешившись в пустоту. Дрен сплюнул кровь в руку.

Собственные кровь и слюна с лёгкостью могли стать кровью Раса на его руках. Искушение было столь сильно — обмануть дварфа напускной слабостью и всадить клинок в печень, почку или сердце. Словно вероломный вор или убийца. Так, как он бы сделал в Лускане. Но это было прямым нарушением данных обетов, а паладин внутри самого Калена не допустил бы этого.

Дрен поднял руки, чтобы исцелить касанием самого себя, но силы не пришли.

Всё это время Кален защищал Глубоководье — город безликих граждан — и защищал всех тех, кого любил и о ком заботился. Но рыцарь не мог этого сделать ценой собственных принципов и пренебречь самим собой и своим «я».

Таким образом, Кален мог продолжить начатое дело: рыцарь не раскрыл себя, когда встретился с Лориэн, или после того, как была ранена Таланна. Триединый Бог не наказал его за это. Но когда он не раскрылся и сегодня, Кален лишился единственного друга, кроме Целлики.

Хотя Арэйзра была жива, Дрен знал, что поступил неправильно. Триединый Бог отобрал у Калена силы за то, что тот не пожертвовал долгом перед самим собой во имя долга перед остальными.

Кален знал, что он должен бороться не только за город, но и за самого себя и своих близких.

Рыцарь поклялся, что так и будет.

Глава 18

Перед праздником Целлика потащила Мирин в салон одежды, который назывался «Коллекция Наталан» — как объяснила Целлика, магазин получил название от имени благородной эльфийки, его владелицы. У леди Айлиры Наталан подобные заведения были по всему Фаэруну: в них были представлены — а зачастую, там же и изготовлены, — самые модные вещи. Покупатели примеряли наряды среди клеток с экзотическими птицами и цветами. Вся одежда была отличного качества, а стоила недорого — в этом, объяснила Целлика, крылась причина успеха «Коллекции».

— Н — видимо, какие-то богини, приносящие удачу, покровительствуют её торговле. Ц здесь ниже, чем у У знати, как правило, личные портные и швеи — своего рода атрибут их достатка, но Айлира обслуживает купцов и других богатых людей, не кичащихся размерами кошельков — ха, — Целлика усмехнулась. — Отличные платья, хотя знатным господам лучше этого не слышать.

Мирин наблюдала за двумя прелестными дамами средних лет, прикладывавшими платья к груди перед зеркалом.

Обслуга магазина — из-за небольших клыков и серой кожи Мирин догадалась, что женщина наполовину орк, — безучастно стояла в сторонке. У нее были блестящие волосы непривычно розового цвета. Мирин провела рукой по своей голубой шевелюре.

— Найни, — сказала Целлика, дернув Мирин за руку и кивнув на женщину-полуорка. — Посмотри-ка.

Одна из клиенток, намереваясь попросить о чём-то Найни, слегка коснулась ее плеча. Эффект был столь же неожидан, как и впечатляющ: кожа женщины ярко засияла золотом, покупательница ахнула и рассмеялась.

— О Боги! — воскликнула Мирин. — Это поразительно!

— Простое волшебство, — сказала Целлика. — У Найни есть магический шрам, что позволяет ей изменять цвета в соответствии с ее капризами. Правда, лишь на время, — полурослица ходила по всему салону, выбирая наряды.

— Конечно, можно найти в другом месте одежду и подешевле, но не такого отличного качества, — Целлика отобрала десятое и одиннадцатое платья. — Пожалуй, эти тоже хороши.

— Да? — Мирин не участвовала в выборе одежды — она вдруг вспомнила сердитый взгляд Калена.

— Да. — Подтвердила Целлика, снимая с вешалки двенадцатое.

— Леди Айлира — покровительница Приюта Меченых, прибежища пострадавших от Магической Чумы или других волшебных болезней — группы жрецов и целителей. Я состою в ней.

Полурослица неодобрительно посмотрела на строгое коричневое платье, которое разглядывала Мирин, и повела ее прочь.

— Это будет маскарад — сказала она. — Многие придут в костюмах леди — исторических персонажей наподобие отшельниц из Крепости Свечи. Какие же они унылые!

 — Что? — Мирин застенчиво стояла в сторонке, обхватив руки за спиной и ковыряя носком доски пола.

— Глупо тратить на него деньги, дорогая, — сказала Целлика. — Давай найдем другое, которое тебе больше подойдет.

— Да? — Мирин среди всех этих пышных нарядов чувствовала себя кем-то вроде мыши, попавшей в зал, полный статуй кошек. Она всерьез опасалась погибнуть под грудами шелка. — Можно ... мы можем себе позволить вот это? — Конечно! Мы, полурослики, всегда при деньгах. А оно далеко не одно из самых дорогих, а? — Ох! — Взгляд Целлики упал на дорогое платье из серебристой ткани.