Темное пророчество

Тем не менее я постаралась, насколько это было возможно, вернуться к своему прежнему жизненному распорядку. Все должно было вернуться на круги своя – по крайней мере внешне. Я больше не хотела ловить на себе странные взгляды окружающих, но больше всего я не хотела, чтобы обо мне беспокоился Леандер.

Я стала брать разные уроки (хотя пытливый взгляд матери постепенно становился невыносимым), тайно билась с братом или проводила время с Аннабель. Иногда я выезжала на ней верхом, но больше никогда не охотилась на чудовищ и не обращала особого внимания на местность вокруг.

В общем, жизнь проходила мимо меня, словно мозг мой обложили плотным туманом. Я почти ничего не замечала вокруг; тело мое, казалось, двигалось автоматически, само по себе, словно сознание не давало ему никаких указаний. Я много чего делала из того, что составляло мою рутину до встречи с ним, но почти не отдавала себе отчета в своих поступках. Мир вокруг казался серым и каким-то блеклым.

Возможно, это происходило, потому что я почти ничего не ела. Я знала, что повариха Грета беспокоилась обо мне не меньше, чем Мадлен и Леандер, – недаром она теперь постоянно готовила для меня мою любимую еду. Как бы я ни хотела уважить добрую женщину, кусок не шел у меня в горло.

Когда мне нечего было делать, я проводила много времени в библиотеке. Вот и сейчас я уютно устроилась в удобном кресле с подголовником; передо мной на декоративном стеклянном столике стояли стакан с горячим лимонным напитком, нетронутая коробочка с выпечкой и подсвечник. За окном было уже темно, поэтому горели все восемь свечей.

Я держала в руках книгу, в которой каждые несколько минут переворачивала страницу, вроде и читая буквы, но ничего не понимая. Я дошла уже до пятидесятой страницы, но все еще не знала, о чем вообще роман, не говоря уже об имени главного героя. Все, что я видела перед собою, казалось каким-то нелепым сочетанием букв. Хотя чтение обычно расслабляло и отвлекало меня, я просто не могла сосредоточиться.

Вздохнув, я отложила книгу и отпила из стакана. Будет ли жизнь моя когда-нибудь снова такой же, как прежде? Наверное, нет.

Я посмотрела в окно. На улице лило как из ведра, и капли дождя наперегонки сбегали по стеклу. Я уставилась в темноту. Вот какой теперь стала моя жизнь – исполненной дождя и мрака. Это была не его бархатистая, теплая тьма, а черная и холодная бездна.

Я отчаянно пыталась сдержать слезы. Я никогда еще не плакала столько, сколько за последние шесть недель. Поразительно, сколько в одном отдельно взятом человеке может быть слезной жидкости!..

С этой еще больше расстроившей меня мыслью я наконец задремала прямо в кресле.

Глава 8

Я моргнула от яркого дневного света – и, сумев наконец открыть глаза, лишь через некоторое время поняла, где нахожусь. Я лежала под толстым пуховым одеялом на своей кровати с балдахином; в окно светило солнце, а Мадлен сидела рядом, спиной ко мне. Перед ней стояло ведро, в которое она обмакивала повязку.

– Что случилось?

Мой голос звучал хрипло, словно я несколько дней им не пользовалась. Вероятно, так оно и было.

– О Богиня! – вздрогнув, обернулась ко мне Мадлен. – Ты проснулась!

Я попыталась сесть – и голова моя, казалось, взорвалась. Моя камеристка нежно, но решительно опустила меня обратно на подушки. Что за ужасная головная боль! Кроме того, меня тошнило и жутко болел живот – не говоря уже о том, что тело мое, казалось, не могло решить, жарко ему или холодно.

– Что случилось? – повторила я.

Мадлен вздохнула и положила мокрую повязку мне на лоб. Повязка оказалась приятно прохладной.

– Ты заболела, – объяснила она. – Леандер обнаружил тебя вчера лежавшей без сознания в библиотеке и перенес тебя в комнату.

Раньше мне стало бы стыдно за такое, но сегодня, как ни странно, я ничего не почувствовала.

– Он немедленно оповестил нас с Гретой, и вскоре стало ясно, что у тебя жар. Грета сварила тебе лекарство, а я сидела с тобой всю ночь и присматривала за тобой.

Она улыбалась, но под глазами ее залегли темные круги.

В следующий момент дверь распахнулась и вошла Грета с дымящейся чашкой в руке.

– Как дела? – спросила она вместо приветствия.

– Меня тошнит, и живот болит.

В данном случае, наверное, лучше было сказать правду – ведь от жара в самом худшем случае можно было и умереть.

– Это и неудивительно! Ты ведь целыми неделями ничего толком не ела!

Это должно было прозвучать как упрек, но я услышала в голосе Греты лишь беспокойство.

– Вот, выпей! – сказала она и протянула мне чашку с каким-то зеленоватым напитком. В горле у меня совсем пересохло. Не говоря ни слова, я сделала глоток – и скривилась:

– И-и-и! Что это?

– Вода, в которой растворено лекарство, – объяснила Грета. – Я знаю, что у него ужасный вкус, но оно действительно помогает. Так что я никуда не уйду, пока ты не допьешь.

В таких вещах наша повариха, а заодно и целительница, была довольно упряма, поэтому у меня не оставалось выбора, кроме как опорожнить чашку.