Темное искушение

Книга выскользнула из моих пальцев, и я резко обернулась, мое сердце затрепетало. Ронан сидел за своим столом, как грозная тень под белым облаком дыма.

Я положила руку на грудь.

— Боже, ты напугал меня.

Именно в этот момент я поняла, что больше не боюсь его присутствия и что монстр, которого я когда-то страшилась, теперь стал тем, с кем я с облегчением столкнулась в темноте.

— Если бы я не знал тебя лучше, я бы сказал, что ты пытаешься соблазнить меня, — протянул он, его темный взгляд скользнул по моим голым бёдрам с покалывающим скольжением тепла. — Но мы оба знаем, что твои усилия более напористы — и, скажем так, неуклюжи, — чем это.

Он выглядел и говорил как джентльмен, но когда выдохнул индифферентный дым, усики завились, как рога над его головой.

Он говорил о том, как я впервые поцеловала его — как я почти полностью поглотила его рот. Раздражающий комментарий должен был подавить всю похоть, но этого не произошло.

— Не то, чтобы в твоих попытках соблазнения не было больше такта, — сказала я ему.

Секунду он наблюдал за мной.

— Не беспокойся о моих попытках, kotyonok.

Я приподняла бровь.

— Тогда не беспокойся о моих.

Его глаза удерживали мои, что-то более темное, чем тени, скользящие сквозь них. Тишина повисла в воздухе, давя на легкие. Пытаясь восстановить дыхание, я отвлекла свое внимание от него, взяла книгу и убедилась, что не повредила корешок, прежде чем положить на место.

Я почувствовала, как его взгляд скользнул вниз по моей спине, по заднице и к задней части бедер. Взгляд обжигал — горячий и холодный, как ожог кубика льда на коже. Я провела пальцами по старым корешкам, не в силах сосредоточиться ни на чем, кроме его присутствия, обволакивающего мое тело, как черный шелк.

Ибупрофен, который Юлия давала мне каждые четыре часа, уменьшал боль в запястье, но никак не мог остановить пульсацию между ног. Жар внутри соперничал, когда я была прижата к двери отеля, а бедро Ронана двигало меня все выше и выше.

Мой разум перемотал назад, возвращая к той ночи в Москве и моему последующему пребыванию. Что-то щелкнуло. Осознание ударило меня в грудь, и мои пальцы скользнули вниз по корешкам.

Я повернулась к нему лицом.

— Почему ты так долго играл со мной, когда с самого начала знал, кто мой отец?

Глаза Ронана сузились, но он ничего не ответил.

В этом не было необходимости.

Я знала, почему он так долго ждал, чтобы осуществить свой план мести.

Я ему нравилась.

Каждый мой желтый цвет, мятежный сантиметр с сердцем на рукаве.

* * *

Прошел час с тех пор, как я вышла из библиотеки и легла в постель. Сон теперь невозможно было обрести. Если это не мое сердце делало нелепые выводы, то мое тело становилось все горячее с каждым прикосновением одеяла.

Я сбросила с себя одеяло, но все еще была окутана паутиной пламени. Со стоном разочарования я перекатилась на другой бок. Мои пижамные шортики задрались, туго натягиваясь между бедер. Я старалась не обращать внимания на то, как мой клитор покалывает от трения, но все, о чем могла думать, это о том, каково это, когда он опускается на меня, и о шероховатости его рук на моей коже. Сердце бешено колотилось, дыхание становилось слишком напряженным, чтобы его можно было выпустить.

Чем дольше я лежала, тем сильнее разгорались огонь и обида. Ронан забрал мою девственность, наступил на нее, как не мусор, и я должна была просто сказать спасибо.

Разочарование обожгло мне затылок. Казалось, что я нахожусь в каком-то подвешенном состоянии, которое не закончится, пока он не завершит начатое. И я чертовски уверена, что не буду ощущать себя такой всю оставшуюся жизнь.

Я вскочила на ноги и зашагала по коридору, подгоняемая решимостью. Войдя в комнату Ронана, я резко остановилась. У меня пересохло во рту: гладкие, покрытые чернилами мышцы под черными простынями. Он спал по-человечески, лежа на животе, засунув одну руку под подушку.

На мгновение я передумала. Он выглядел больше, чем в жизни, с таким количеством видимой кожи. Одеяло было спущены до икр, будто ему стало слишком жарко, и он сбросил его, оставив на виду всю длину его подтянутой спины и черные боксеры. Все колебания остановились на желании увидеть татуировки, которые он прятал за Versace.

Я подошла ближе и остановилась у огромной кровати. Он был отвернут от меня, дыхание было ровным. Вся его спина покрыта татуировками: от Русских букв, растянувшихся по лопаткам, до Тигра и Дьявола с крыльями и рогами.

Странно было видеть этого мужчину в самом уязвимом положении. Может, ему снился сон? А если и так, то наполнен ли он кровью и убийством? Возможно, мы скоро больше не увидимся, но в глубине души я надеялась, что оставлю его мечтать о желтом.

Подсознательно я протянула руку, чтобы прикоснуться к чернилам, но прежде, чем успела это сделать, меня швырнули на спину на кровать, холод пистолета прижался к моему виску. Моя грудь вздымалась, взгляд был прикован к Ронану, оседлавшему мои бедра. Он посмотрел на меня на секунду, будто был в замешательстве.

Я обнаружила еще одну слабость.

Он слаб, когда просыпался.