В конечном итоге официально живыми остались лишь мы с Гюрзой. Оно и понятно: про нее никто не знал, а меркурианца так легко не поймаешь, это могло навести на подозрения.
В дни этой вселенской скуки я и начал писать тот труд, который сейчас имею честь вам представлять, – черновики, наброски. Тогда цели никакой не было. Просто мемуары. Рановато, скажете? С какой стороны посмотреть. Возраст мы, высшие, всегда определяли не годами, а пережитыми событиями. С этой точки зрения я обогнал своего отца. Оказаться в центре смерча, сокрушившего всю систему Светлых доменов, – такое никому не проходит даром. И мне хотелось, чтобы участники этих событий, уже погибшие, не были забыты, чтобы потомки не сочиняли их деяний, приукрашивая неприглядные и умаляя те, что кажутся им слишком геройскими. Правда должна жить – пусть даже в том виде, в каком ее понимаю я.
Иллюминат недооценил возможностей нашей охотничьей избушки. Мы продержались четыре с хвостиком месяца. Изнуряющие тренировки днем, неспешные беседы с наставником ночью. Он в основном слушал, иногда задавал вопросы. И я видел, как все мы медленно меняемся. И Хансер, все такой же резкий с друидом на словах, и Бьярни, у которого, на первый взгляд, ничего, кроме боев, в голове нет, и ваш покорный слуга.
И вот однажды вечером он собрал нас и объявил:
– Все, наша защита окончилась, время действовать.
– Выступаем. – Мой брат устало улыбнулся. – Наконец-то.
– А мы готовы? – с сомнением спросил Рудовой.
– А кто нас будет спрашивать? – откликнулся Эдмунд.
– И где начнем? – поинтересовался Бьярни. – Зеленый замок в лоб штурмовать – кровью умоемся.
– И не возьмем, – подвела черту Тайви.
Все примолкли. Пока была четко видимая цель, все работали на износ. А сейчас… Ну не планировал никто из нас прежде военных кампаний. И сейчас не знали, с какой стороны подступиться.
– Конунг нужен, – изрек Бьярни. – Кто-то, кто примет на себя верховную власть и право решать. А то сейчас молчим, потом спорить начнем – и уйдем, ничего не решив.
– Согласен, – отозвался Рудовой. – Но кто это будет?
– Пусть наставник назовет, – предложила Аркадия.
– Я? – Иллюминат тихо рассмеялся. – Нет, это ваша забота.
– Тогда задай вопрос, – сказал Хансер.
– Кто достоин верховной власти?
– Никто, – тихо ответила Тайви практически сразу. – Все могут ошибаться. Когда это касается тебя, еще пережить можно, а когда от твоей ошибки пострадают тысячи…
– Верно. Постоянного верховного правителя быть не может. Но иногда нужен временный. Кто?
– Тот, кто лучше разбирается в ситуации. Он хоть ошибок меньше допустит.
– А какая у нас ситуация?
– Хансер, – вдруг сказала Гюрза.
Все переглянулись, большинство облегченно вздохнули, Бьярни заулыбался.
– Нам надо выжить, действуя против превосходящих во много раз сил противников. Марсианин в этой ситуации геройски погибнет, а плутонец будет изворачиваться. Хансер выживал в таких передрягах, что мне и не снились.
Похоже, многие думали так же – сказать не решались. Я заметил, что и мнение Эдмунда тут мало отличается. Четыре месяца – и как парень изменился. Похоже, о Хансере думали как о вожде уже после того, как он предложил превратить низших в высших и настоял на своем. Только один человек был не согласен…
– С ума все сошли?! – воскликнул Хансер. – Да я отродясь людьми не командовал!