Телепорт

— А вот и охрана! Подошел охранник — невысокий жилистый азиат, вооруженный только плазменным пистолетом и шоковой дубинкой, зато одетый в полную экипировку — серый камуфляж, бронежилет из наноткани, тяжелые традиционные армейские ботинки и форменная серая фуражка со светящейся желтой надписью «ОХРАНА».

— Привет, Антон, — поздоровался со мной он, искренне улыбаясь.

— Привет, Ли, — я торопливо пожал ему руку.

— Сенаторы, — он учтиво поклонился. — Антон, охрану ты вызывал? Что стряслось?

— Да вот, — я кивнул в сторону злополучного терминала. — Считыватель, похоже, накрылся. Не пропускает нас никого.

— Хм. Он подошел к считывателю, снял с руки перчатку и приложил ладонь к нему. Загорелась зеленая лампочка! И под нашими удивленными взглядами Ли спокойно прошел внутрь. Там проделал ту же процедуру и вышел обратно.

— Вроде все в порядке, — пробормотал он, почесав затылок. — Антон, попробуй. Я неуверенно подошел к считывателю, приложил ладонь — красный. Не стоило и надеяться.

— Странно, — сказал Ли. — Давай еще раз. Я попробовал.

— И что — у вас у всех так? — спросил он, оглядывая нас. Мы все подтвердили. Он стал тыкать по экрану терминала, вводить какие-то команды и вызывать странные окна, которые я видел первый раз в жизни. Наконец, он установил причину ошибки:

— Система говорит, что вы все уже прошли здесь полчаса назад, но еще не выходили. То есть, официально вы внутри, и система не может вас впустить еще раз, пока вы не выйдете. Сейчас разберемся.

— Молодой человек, а можно побыстрее? — робко поинтересовался Петрович. — У нас важное мероприятие…

— Космопорт? — понял Ли. Он приложил ладонь к считывателю и открыл нам дверь.

— Проходите, я подержу ее, — велел он. — Надеюсь, вы все проголосуете «против». Вот! Даже рядовой охранник против этого строительства! А подлец и лицемер Василий Петрович изменил свое мнение. Решил поживиться на старости лет? Козел. Мы быстро прошли через пропускной пункт и быстрым шагом направились к дверям Зала Сената, где сейчас должно было начаться ключевое для всего Марса событие.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал за моей спиной азиат. Проскользив несколько метров по скользкому, надраенному до блеска мраморному полу, мы остановились возле деревянной двери Зала. Раньше я никогда не опаздывал, и мне было немного страшно. Вдруг меня уволят из-за этого? Все-таки очень важное мероприятие.

— Быстро проходим на свои места, — велел сенатор-мяч. — Я извинюсь за всех. И мы вошли. Стоило отвориться двери, как до нас донесся возбужденный гомон нескольких сотен людей. Превосходная акустика Зала, большого куполообразного помещения со стеклянной крышей наверху, отлично доносила голос любого из присутствующих до всех мест в этом помещении. Обычно, в Зале было не более тридцати-сорока сенаторов, полный состав на моей памяти собирался лишь дважды — всякий раз по достаточно серьезным причинам, будь то принятие решения о расширении защитного купола разрастающегося Марс-сити, или же организация торжественного приема господина канцлера, впервые решившего посетить красную планету. Сейчас Зал был полон, и программа расширенной демократии (я бы назвал ее бюрократией), призванной вовлечь больше людей в управление собственным городом, работала сейчас на полную катушку. Хотя до прямой демократии этой программе еще очень далеко.

Почти полтысячи человек обсуждали каждый свое, изредка поглядывая на председателя в центре помещения, на высоком прямоугольном постаменте. Оттуда он грозно взирал на каждого сенатора, и далеко не каждый выдерживал этот взгляд. Под ним в постамент были вмонтированы четыре больших экрана, отображавших всякие данные — повестку дня, итоги подсчета голосов и прочие важные вещи. «Будущее Марса» — гласили сейчас экраны, демонстрируя панорамный вид на нашу планету и прибывающий супертанкер «Мамонт», явно собирающийся идти на посадку.

Симуляция, конечно. Всем известно, что «Мамонту» запрещено садиться на планету с атмосферой выше класса «B+», иначе он ее быстренько понизит своими радиоактивными выхлопами до уровня «С», то есть, до многократно отфильтрованного воздуха уранового рудника, который все равно очень сильно фонит.

— Антон! — пихнул меня сзади Палыч. — Не стой столбом! Двигай на свое место! Да, верно. Они еще не начали, мы как раз вовремя! Я, стараясь казаться менее заметным, пригибаясь к полу, торопливо пошел к центру вслед за сенатором-мячом. Тот шел, ни сколько не стесняясь своего опоздания, гордо выпятил свой живот и уверенно направлялся прямо к председателю, уже заканчивавшему толкать свою пламенную, но невыносимо долгую речь:

— В связи с этим, переходим к финальной части нашего голосования!