Техномант. Том 1 и Том 2

Гуран был уже мертв — вторым выстрелом Йен попал ему прямо в сердце, а третьим пробил лёгкое. И хотя промазать с такого короткого расстояния в столь широкую грудь было сложно, де Райдо порадовался, что зверь погиб быстро, и без мучений.

Тащить здоровую тушу на себе Йен не собирался — да и не было в этом никакой нужды. Стянув рюкзак, он достал оттуда два длинных бруска. Щёлкнув кнопками, он разложил их надвое, затем положил с двух сторон от животного, и отдал команду спутнику. Бруски поднялись в воздух, метра на полтора, не больше, и окутали гурана серебристым сиянием. Туша, словно оплетённая пленкой, медленно поднялась. Сияние сформировалось в равномерный кокон, удерживающий гурана в воздухе.

Йен привязал эти носилки к своему спутнику, и двинулся к дому Ластора. Всю дорогу назад кокон с животным величественно плыл рядом с человеком.

Вернулся Йен уже затемно. Уставший, но довольный, парень сначала отбуксировал тушу на ледник. В окнах первого этажа он снова заметил свет, и де Райдо решил, что Ластор дожидается его возвращения.

Йен вошёл в дом, снял одежду, и оставил ее у входа — там же, где и рюкзак с винтовкой.

— Эй, Ластор, я голоден! Есть что перекусить? Можешь потанцевать — я завалил целого гурана! — крикнул он, но ответа не дождался, и прошел на кухню. На плите стояла всё та же огромная кастрюля. Йен поднял крышку, и заглянул внутрь — внутри была похлёбка из последнего зайца, но уже изрядно остывшая. Чертыхаясь, парень разогрел плиту, и достал тарелку. Затем нарезал хлеб, и уже собрался подниматься на второй этаж, чтобы позвать старика, когда заметил на лестнице несколько осколков стекла.

— Что за…

Он услышал шорох за спиной, и резко обернулся. Увидев, кто стоит перед ним, Йен потерял дар речи, и упустил ценные мгновенья.

Незваным гостем был Матиас Бринг, фехтовальщик, занявший второе место на турнире во время Эдемского карнавала. И сейчас он целился в Йена из пистолета.

Де Райдо не успел активировать боевое умение своего биотека. Матиас нажал на спусковой крючок, и электронный заряд угодил Йену прямо в грудь, заставив его забиться в конвульсиях. Подойдя ближе, Ищейка выстрелил ещё раз, и его цель, корчась от невыносимой боли, потеряла сознание…

Часть 2. Глава 2

Алан

Магеллан. Четыре месяца после событий на Эдеме

Жизнь на Магеллане в корне отличалась от той, какую я вёл последние месяцы на Эдеме. Здесь всё было тихо, спокойно, и размеренно. Поначалу я никак не мог привыкнуть к этому, но постепенно втянулся, и перестал ходить, постоянно оглядываясь.

Отец категорически запретил покидать пределы планеты, пока Примархи не обсудят со мной произошедшее на Эдеме. Честно говоря, я думал, что это случится в течение нескольких недель, но время шло, а обо мне никто не вспоминал. Я не жаловался — переживать те воспоминания заново не хотелось, и пока меня не трогали, я мог спокойно приводить мысли в порядок.

Спустя несколько дней после моего возвращения, в Цитадель прибыли мать и сестра. Они не были в курсе происходящего со мной, но очень обрадовались, когда мы встретились. Оказалось, что когда я сбежал, отец решил, что подобные переживания женщинам ни к чему, и придумал историю о том, что меня отправили на реабилитацию на Эдем и нашли там дело, отстаивающее интересы семьи. И если мама через пару дней сама отстала от меня со своими расспросами о жизни там, то от Ариадны так просто отвязаться было невозможно — да мне этого и не хотелось.

Сестра вернулась на Магеллан ненадолго — всего на два с половиной месяца. Она училась в одном из лучших учебных заведений Империи в системе Лебедя, и недавно у неё как раз начались каникулы. Мы не виделись с малышкой Ари уже пару лет, и как выяснилось — ужасно соскучились друг по другу. Так что следующую пару недель только и делали, что болтали без умолку, и рассказывали о том, как нам жилось все это время.

Конечно, мне пришлось опустить несколько деталей своей биографии — особенно о причинах, заставивших меня покинуть отчий дом, а затем вернуться, но раз заикнувшись о том, что скоро меня ждёт аудиенция у Примархов, я понял, что прокололся. Ариадна была младше меня на два года, и всегда казалась милой и доброй девочкой, но только сейчас я заметил, что она повзрослела. И была далеко не дурой — тут же сообразив, что я чего-то не договариваю, сестрица насела с вопросами, и пришлось честно сказать ей, что распространяться о причинах, заставивших меня бежать с Магеллана и вернуться, я не могу.

— Ты как всегда, братец — таинственен и задумчив, — сказала она тогда, и добавила, — Если всё решиться благополучно, не забудь сообщить мне об этом.

На том мы и оставили этот разговор.

Спустя некоторое время из Солара вернулся Марк. Он на корню пресёк наши попытки узнать, что там делал, и велел «заткнуться и отвалить», так как ему нужен был «незамедлительный и очень долгий отдых». Собственно, этим мы и занимались почти два месяца — отдыхали, общались, и развлекались.