Техно-Рай

У меня ушло четыре месяца на запуск строительства башен. Проект постоянно дополнялся и уточнялся, решалось огромное число сопутствующих задач. Элиза помогала, как могла, да и Виктор. Он оказался очень продвинутым дедом и не таким уж отвратным человеком. Очень хорошо понимал социодинамику человеческого общества, подсказывал, как, когда и что лучше запретить, а что разрешить. Правда, он оказался законченным циником, разочаровавшимся во всех идеалах.

Вечерами он рассказывал истории из своей жизни, и я все больше и больше проникался уважением к нему. Я понимал, как он стал тем злодеем, который подвесил меня на крюк в подвале своего дома. И удивился, какими же могут быть изначально чистыми и светлыми намерения человека, который в итоге превратился в наркобарона целого района. Он был офицером, всю молодость отдавшим служению Родине. Когда Родина вдруг перестала существовать, он просто выпал из жизни. Не мог поверить, что подразделение, способное выполнять задачи любой сложности, которое он так долго и кропотливо создавал, вдруг стало никому ненужным.

«Ты понимаешь, Алексей, кто такой боец в специальных войсках? – рассказывал он мне с болью в голосе. – Это ведь боевой робот. Он способен мыслить с невероятной скоростью, мгновенно принимать решения и выходить победителем из самых сложных ситуаций. Но он совсем не приспособлен к жизни в мирное время, когда все его навыки, которые он оттачивал годами, не нужны. Понимаешь, Лех, не нужны. Они смотрели на меня глазами, полными слез. Им нечем было кормить свои семьи, не на что водить девушек в кино. Тогда как раз появились «братки», которые тупо качали мышцы в подвалах, обували рынки и жили как сыр в масле! Ух, какая тогда меня злость взяла! Мы, элитное подразделение, могли проникнуть в Овальный кабинет Белого дома и незаметно прибить портрет Сталина! И мы голодали! Ну, я и принял решение взять под охрану наш район. Но пришлось встраиваться в существующую систему. В итоге она нас поглотила, но зато я сохранил парней. Когда-нибудь же они понадобятся нашему больному государству… Я верю, что мы вернемся в строй…»

В спецвойсках у Виктора Сергеевича была кличка Змей и такой же позывной. Он действительно чем-то походил на змею. И, благодаря змеиным качествам, смог сохранить свое подразделение, сделал из своих ребят самых грозных и справедливых бандитов, которых знала история Родного. И все время надеялся, что еще нужен кому-то в этом мире, что кто-то его позовет. Дожил до рака легких последней стадии, сказались сорок лет курения. Был готов к скорой смерти. Опухоль была не операбельна даже в самых дорогих клиниках мира. Готовил себе преемника, о котором тоже много и подробно мне рассказывал.

И тут появились мы с Коляном. Колян уже давно был на карандаше у Виктора, его не трогали просто потому что мелковата была рыбка. Но тут от нас пошел новый товар, в значительном объёме. И спасибо фортуне, что нас просто не грохнули сразу же. Удивительно, что штатный химик Виктора заинтересовался действующим веществом нашего препарата и дал распоряжение выследить лабораторию. Мы же начали строить лабораторию в другом измерении – в Радужном, чем свели с ума всех сотрудников Змея, пропадая у них из-под носа и появляясь в самых неожиданных местах.

Все сотрудники Виктора были убежденными материалистами и не могли понять, что происходит. Они продолжали следить за нами, пытаясь вычислить пути поставки и основные компоненты препарата. Мы добавляли загадок тем, что заказывали достаточно простое и понятное по назначению оборудование. В итоге, когда нас поймали, надышаться на нас не могли, такой нездоровый интерес мы вызывали.

Виктор поначалу относился ко мне примерно как я к Элронду. Попросту хотел задушить голыми руками. Попадись я ему в первый день в Техно, он так бы и сделал. Но и тут провидение было на моей стороне. Наши пути-дорожки разошлись на пару недель, за которые Виктор смог осознать все преимущества своего текущего положения. Техно подарил ему как минимум двадцать лет здоровой жизни. Его легкие были восстановлены, рак прошел бесследно. Кроме того, вылечили диабет и практически пересобрали больные суставы.

Чувствовал он себя теперь замечательно и был готов к любым подвигам. К тому же, благодаря черному плоду, оказался прыгуном. Виктор считал, что я войду в историю Техно, как великий злодей, как олицетворение дьявола. Я бесконечно спорил с ним. Но он не унимался:

– Ты пойми, ты у них отберешь рай. Ты – разрушитель. После тебя они будут жить в голоде и холоде, причем реальном, а не в том, что сейчас искусственно поддерживается на острове. Вот погоди, перекроешь им часть поставок, благодаря которым они тут живут. И если помрет кто, и железки не вмешаются, тебя просто поднимут на вилы.

Мне не хотелось в это верить. Я считал, что творю добро, и когда-нибудь потомки тех, кто выживет, признают это. Но аргументов для возражения не находилось.

В одну из ночей я задал Элизе вопрос:

– Ты тоже думаешь, что я навеки останусь для Техно кем-то вроде дьявола?

Она посмотрела мне в глаза долгим взглядом и сказала: