Техник – ас

— А ты молодцом, — старшина достал из кармана потёртый портсигар и, вынув из него папиросу, закурил, — Я же думал ты головой тронулся и в самолёт полез. А потом смотрю, взлетел, а тут немцы сзади на тебя заходят. Я уж и похоронил тебя в мыслях, а оно вон как вышло. Здорово ты их ссадил, — Федянин хлопнул себя ладонью по колену, — А уж как потом немчура с неба посыпалась, так тут на аэродроме все как с ума сошли. Сам комиссар скакал как умалишённый и орал на радостях матерно. В первый раз его таким видал. А по Лиде не тоскуй, — он по своему понял моё состояние, — Видать на роду ей так написано было. Жаль её, конечно. Молодая девчонка совсем была. Эх, война, война, — грустно вздохнул он. — Сколько ещё горя будет от неё людям.

Я сидел рядом с Федяниным и ловил себя на мысли, что едва сдерживаюсь, чтобы не назвать его Макарычем. Он был внешне точь-в-точь как герой замечательного артиста Алексея Макаровича Смирнова из фильма «В бой идут одни старики».

Старшина ещё несколько минут молча посидел со мной и, слегка хлопнув меня по плечу, ушёл. А я всё же смог раздобыть на кухне краюху хлеба со шматком сала и кружку горячего чая. В животе больше не били барабаны и жить стало значительно веселее.

Потом помогал Федянину и ещё двоим техникам латать повреждённое крыло истребителя. Только сейчас обратил внимание на бортовой номер. 13-ый. Кто-то скажет не счастливый, но точно не я. Это число сопровождало меня всю мою жизнь. В детстве рос в доме № 13, учился в школе № 13, в военном училище учился в 13-ой роте, после в полку бортовой самолёта был 013 и, как апофеоз, когда мы с женой обзавелись своей собственной квартирой, то угадайте, какой номер был на её двери.

Пока возились с плоскостью, на поле уже успели засыпать и утрамбовать воронки от бомб и на взлёт пошли все оставшиеся целыми самолёты полка. Кроме меня, конечно. Четыре И-153 «Чайка» и три И-16, ревя моторами потянулись на запад. Назад вернулись три «чайки» и три «ишачка», при этом один из И-16х шёл с сильным дымом, заметно вихляя из стороны в сторону. Было видно, что пилот с большим трудом удерживает машину в воздухе. Перед самым заходом на посадку «ишачок» вдруг резко свалился на крыло и врезался в землю. Все, кто был на аэродроме, бросились к месту крушения. Удивительно, но пожара не было. Однако и от самолёта осталась лишь груда обломков. Лётчик погиб. При таком, как говорится, без вариантов.

До вечерних сумерек полк, вернее его остатки, совершил ещё два вылета полным составом. Как я узнал из разговоров, летали на штурмовку наступающих колонн немцев. Без бомб, без РСов, одними пулемётами и пушками пытались остановить стремительное продвижение противника. А до немцев, судя по времени затраченному на вылет, особенно на крайний, было совсем близко.

Вечером, когда мы закончили приводить «Як» в порядок, меня вызвали в штаб, где зачитали приказ о присвоении мне звания сержанта и переводе в лётный состав и выдали все положенные документы. К моему величайшему удовлетворению закрепили за мной тот самый Як-1. Если честно, то я думал, что у меня банально отожмут этот самолёт. Либо кто-то из более опытных лётчиков, либо сам командир. Однако этого не произошло. Видимо майор решил, что раз уж у меня настолько хорошо получается валить немцев на этом истребителе, то и не фиг множить сущности сверх необходимого. Но самое забавное было то, что по технической части за эту машину отвечал ни кто иной, как старшина Федянин. Однако стоило мне появиться у самолёта уже с двумя сержантскими треугольниками в петлицах, как он вскочил по стойке «смирно» и доложил об устранении повреждений и готовности машины к вылету. Со стороны, наверное, это смотрелось довольно забавно, когда старшина докладывает младшему по званию, который ещё пол часа назад был его подчинённым.

Утро на аэродроме началось с невообразимой суеты. На автомашины и подводы грузилось имущество, а самолёты готовились к вылету. Немцы в очередной раз прорвали фронт и их танки были уже на подходе к нашему месту базирования. Всех пилотов, включая меня, вызвали в штаб, где командир поставил нам задачу.

— Значит так, — он на какой-то миг замер над расстеленной на столе картой, — Ваша задача та же, что и вчера. А именно штурмовка колонн наступающего противника. Всё остаётся как прежде, за исключением того, что с вами пойдёт сержант Копьёв, который со вчерашнего дня переведён в лётный состав. Твоя задача, сержант, — обратился майор ко мне, — прикрывать нас с воздуха. Ты у нас глазастый, так что крути головой во все стороны и не проворонь немцев. Иначе будет как вчера, когда мы остались почти без боеприпасов, а на нас навалились их истребители. Так что бди. Возвращаемся на другой аэродром. Вот сюда, — он показал на карте точку восточнее нашего нынешнего местоположения, — Там сейчас формируется сборная солянка из остатков авиачастей, так что со всем определимся уже на месте. Всем всё понятно?

— Разрешите, товарищ майор, — я выступил на шаг вперёд и после разрешающего кивка продолжил, — Мне бы карту и ориентиры отметить.