Течение времени

Вечером следующего дня, как обычно, Алеша-старший встречал Таню.

– Папка, оказывается, твой сын и мой брат интересный человечище. Пусть тебя не смущает его некоторая отчужденность, которую мы заметили при встрече. На самом деле он не такой. Во многом он еще мальчишка – искренний, добрый и располагающий к себе непосредственностью. Вместе с тем он сильный, волевой, без комплексов, увлеченная натура, уже знающий, как и чему он должен учиться, над чем работать. Знаю, па, чтобы разбираться в людях, надо жизнь прожить, пуд соли съесть, но в свои юные годы я его понимаю таким. Он почувствовал, что я настороженно к нему отношусь? А мы ведь брат и сестра и должны понимать друг друга с полуслова, дружить. Думаю, я не буду ревновать тебя к нему. И знаешь почему? Я, вероятно, эгоистка, но я почувствовала, что не будет у тебя с ним такой близости, как со мной, и потому успокоилась. Между прочим, дала ему три книги – английскую, немецкую и испанскую – он легко переводил с листа. Мы с ним вчера долго говорили, пока няня не прикрыла наше словесное пиршество. Насколько я понимаю – он смотрит в корень лингвистики, он талант, может быть даже большой талант. Вот какой у меня брат, а у тебя сын, дорогой папочка!

Алексей Петрович позвонил Леночке и, как всегда, заехал за женой.

– Леночка, меня поразил вчерашний разговор с Танюшей. Она уже взрослый человек, у нее аналитический склад ума, и когда только девочка успела вырасти?

– Девочка у нас исключительная, удивляться нечему, тянет твою концептуальную программу-максимум, Алешенька, но программу она выполнит лишь в случае, если не оставит бассейн и, хотя бы раз в неделю, гимнастику. Это необходимо для ее здоровья. Ей хотелось бы продолжить занятия музыкой, но где взять время? Пожалуйста, поговори с ней, найдите компромисс. При такой загрузке она может подорвать здоровье.

В конце концов Танюша решила: так как профессиональным музыкантом она не будет, для себя можно ограничиться игрой на фортепьяно дома и в клубе МГУ в свободное время. С английским поможет Алеша-младший, и через пару месяцев она сможет сдать экзамены за весь курс по иностранным языкам. Пока других резервов времени не нашли.

Как-то во время ежевечерней прогулки Танюша сообщила:

– Папуль, кафедра физкультуры давит: требует, чтобы я сдавала нормы на кандидата в мастера спорта. Откуда взять время? Я объясняла, что занимаюсь на двух факультетах, у меня время расписано по часам. Они мне говорят, что занятия на двух факультетах придумала сама, для себя, а кандидат в мастера – не только для самой себя, но и для alma mater – родного университета, для его спортивной славы. Па, что делать?

– Танюша, этот преподаватель с кафедры физкультуры видит, что ты подходящий «материал». Его задача – воспитать как можно больше спортсменов высокого класса, по которым судят о его квалификации. У нас с тобой другая задача – физкультура и спорт не самоцель, они необходимы для укрепления здоровья, а не для установления рекордов. Пусть рекорды устанавливают те, кто не рвется в науку. Славу alma mater принесут ее воспитанники достижениями в науке, а не сиюминутными в спорте. Стой твердо на своем решении, борись за свой выбор пути. Да осилит дорогу идущий. Договорились?!

– Да!

Они шли по полутемному Кривому. Впереди бежала Зита, то и дело оглядываясь на них. Как настойчиво они пристали к девочке ради своих каких-то корпоративных интересов. И долго не отстанут, и будут давить через комсомол и деканат, который будет вертеться подобно Янусу.

Придя домой, решили, что с завтрашнего дня встречать Танюшу будут вместе с Алешей.

«Итак, моим разговорам с Танюшей “за жизнь” пришел конец, – с грустью подумал Алексей Петрович. – Закончился еще один этап моего влияния на дочь, мое детище. А впереди у нас сложное лечение сына, переезд на новую квартиру».

Вскоре Ларины получили смотровой ордер на квартиру в четырнадцатиэтажном доме на Прудах, который строил «Спецстрой» при ЦК, в центре, в тихом зеленом районе. В квартире на восьмом этаже их все устраивало: большую комнату с балконом с видом на Пруды решили сделать столовой, комнату рядом со столовой отдать Танюше, а соседнюю – тете Груше. Окна спальни и кабинета выходили во двор.

– Все, по-моему, не так уж и плохо! Уверен, с Леночкой в одном кабинете мы не поссоримся, – рассуждал Алексей Петрович. Танюша получает комнату с видом на Женевское озеро, здесь, наконец, есть большая ванная комната и кухня. Общая площадь чуть поменьше, чем в Кривом, но надо, в конце концов, и нам жить в современном доме. Я ожидал худшего, а получилось даже весьма неплохо, а? И отделка квартиры хорошая, даже обои приличные. Алеша-младший пока будет занимать кабинет, а если потребуется маме или мне работать дома, устроимся в столовой. Правда, Светлане, когда будет приезжать, придется спать в столовой, но это ничего.

Все согласились.

– Но почему мы попали в цековский дом? – недоумевал Алексей Петрович.

– Обычно в таких домах дают несколько квартир научным работникам, артистам, писателям. Нам повезло.

– Повезет ли с соседями?