Течение времени

А вечера она не видит: в начале двенадцатого приходит домой с папой, в сопровождении Зиты, за ужином слушает домашние новости, перекинется парой слов с мамой, выслушает замечания няни Груши. Затем обнимет и потормошит Зиту, погладит Дусю и, схватив чего-нибудь вкусненького со стола, с тетрадкой или книжкой подмышкой убегает в свою комнату. Через пару минут уже в постели просматривает книгу и тетрадку, а ровно в полночь заходит няня Груша. Каждый раз, несмотря на просьбы жалобным голосом: «Няня, нянечка, нянюшенька, дорогая, любимая, еще пять минут!», тетя Груша остается неумолимой, целует ее в лоб, отнимает книжку и тетрадку, что-то бормочет про добрую ночь и выключает бра над постелью. В половине восьмого будит:

– Вставай, солнышко, пора! Петушок давно пропел – и целует ее заспанную, тепленькую, и подсовывает ей под ноги тапочки:

– Детка, шагом марш в ванную, а то мама займет!

Начался рабочий день.

Алешу-младшего поехали встречать в аэропорт на двух машинах. В своих «Жигулях» разместились все, включая Зиту, а вторая машина на обратном пути предназначалась для части пассажиров из семьи и багажа. В зале «Прилета» ожидали недолго, и вскоре приземлился самолет компании «Эйр Франс». А минут через десять они увидели инвалидную коляску, которую вез человек в форме пилота французской авиакомпании. В коляске сидел Алеша-младший – конечно, это был он. Он замахал руками встречающим – там его отец, сестра и, конечно, тетя Леночка и, может быть, тетя Груша, хотя вряд ли он их видел: сложно за одну-две минуты в сотне людей разглядеть знакомое лицо. Остальных он не знал, видел только на фотографиях. Конечно, он волновался, так же, как волновались встречающие. Первой к нему подбежала Леночка, за ней все, а Зита с радостным визгом, переходящим в лай, старалась пролезть как можно ближе к коляске. Вот какое преданное существо, которое от всей собачьей души выражает свой восторг, еще не зная чему, радуясь вместе с любимыми хозяевами! Первым пришел в себя Алеша-младший:

– Господа, пока вы не передушили меня в объятиях, позвольте представить мосье Анри – борт-инженера самолета, маминого знакомого, и разрешить ему занять свое рабочее место в самолете. Состоялось быстрое знакомство с мосье Анри, который, обхватив Алешу-младшего за плечи и прижав его на минутку к себе, произнес на ломаном русском:

– Алеша, держи голову выше. Желаю удачи!

– Большое спасибо, мосье! Надеюсь, на обратном пути я буду двигаться на своих ногах, Adieu!

«Мм-да, парень самостоятельный. Ему палец в рот не клади. Сразу взял инициативу в свои руки, но надолго ли, посмотрим. И на па очень похож, даже обидно», – подумала Таня.

«Бедный мальчик, оторвали от мамы и отправили на мучительные операции в холодную Москву. Его надо окружить исключительным вниманием и заботой. И одновременно надо смотреть за Алешенькой, как эта встреча отразится на его сердце», – размышляла Леночка.

«Очень похож на Алешу. Моя Танюшка будет ревновать, переживать, а при ее загрузке сразу на двух факультетах, еще заболеет, не дай Бог. Надо Танюшке помогать. Свожу ее в Сандуны, после парной веничком пройдусь по спинке и ребром ладони по всему телу красоты неописуемой. Младшему-то тоже надо помогать, пока не знаю как. Человек незнакомый еще», – рассуждала про себя тетя Груша.

«Вот прилетел мой сын. Но почему он к нам так странно обратился: “Господа!” – холодно и формально. Но почему я думаю о нем как о чужом. Это же мой сын, мой! Но может ли он быть таким же близким, как родная Танюша, моя девочка. Что-то я не о том, и на душе стало пусто, и не волнуюсь. Когда же пробежал холодок? – пытался анализировать свои чувства Алеша-старший. – Это после того, как он сказал “господа”»…

Но минутная скованность после ухода мосье Анри тут же сменилась радостными объятиями и поцелуями Леночки с Алешей-младшим.

– Дорогая тетя Леночка, извините, что я так официально ко всем обратился. Но так требует этикет – не раскрывать свои чувства в присутствии посторонних. У вас это не принято, я знаю. Вы – мой папа? Я узнал вас по фотографии, правильно, тетя Леночка?

– Правильно, правильно, мой дорогой. Ошибиться трудно, ты очень на него похож.

– Мне трудно обратиться к вам как к папе – можно я обниму вас?

– Видишь ли, я узнал совсем недавно, что у меня есть сын. Я этому рад, очень рад, что у моей дочери Танюши появился брат. Танюша, теперь твоя очередь обниматься.

– Па, для начала можно обойтись похлопыванием друг друга по спинам и словом «Приветик!», хотя, впрочем, давай обнимемся: свалился братик на мою шею. Можешь называть меня на ты.

– Спасибо, Танюша, я очень рад. Ты очень красивая. Тетя Груша, я знаю, что это вы. Я много о вас слышал. Давайте обнимемся.

– Давай, сынок, давай. Чтобы быстро у нас поправился, нежданный и негаданный. Мы тебя полюбим, я чувствую. А это Зита, она тоже рада тебе.

– Хорошая, добрая Зитуля, я знаю.

Потом пошли на стоянку к машинам. Алеша повез сына в коляске, хотя можно было включить ее мотор, а Танюша, немного задержав тетю Грушу, шепнула ей в ухо: