Тебе принадлежу

— Да плевал я на эту жизнь, — взрывается Стас и мне становится страшно, потому что в его руках все еще находится пистолет, и мы все еще оторваны от охраны. А что, если у него что-то перемкнет в голове, и он начнет стрельбу? — Думаешь, я смерти боюсь? Я бы давно пустил себе пулю в лоб — это лучше, чем прятаться от Демина, если бы не мать. У нее кроме меня никого нет. 

Что-то в его голосе, что-то отчаянное и надрывное, заставляет меня поверить. Мне становится жаль его, он оказался заложником ситуации. Как бы я поступила на его месте? Не знаю. Наверное также.

— Я поговорю с Максом, — вздыхаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты в своем уме? — рявкает Юля, которой мое решение явно приходится не по душе. — После всего, что он сделал?

А что он в общем-то сделал? Врал, угрожал? Но ведь ничего непоправимого он не совершил.

— Юль, — качаю головой и повернувшись к Стасу, произношу: — Отдай мне пистолет.

Протягиваю руку, чтобы забрать у него оружие. Он медлит, смотрит на меня с подозрением, видимо, решая можно ли мне верить.

— Даже, если ты пристрелишь нас, живым ты отсюда не уйдешь, ты понимаешь? Подумай о матери, Стас. Я обещаю, тебя не тронут.

Прикрыв глаза, Стас еще немного медлит, а потом поднимается на ноги, вынуждая меня сделать шаг назад и нерешительно протягивает мне пистолет. Даже с предохранителя не снял, не собирался он стрелять. Откладываю пистоле на раковину, чтобы не дай Бог не произошло непоправимое.

— Прости меня, Кать, если бы я мог поступить иначе…

— Не надо, — останавливаю его, очередной приступ тошноты подкатывает к горлу, но я сдерживаю порыв, делаю глубокий вдох и добавляю: — Ты должен исчезнуть, Стас, уезжай, тебя не будут преследовать.

Договорив, подхожу к двери и уже собираюсь дернуть ручку, как она вдруг распахивается и внутрь влетает разъяренный Макс, а следом за ним Димка в сопровождении парней из охраны. Словно озверев, Макс набрасывается на Стаса, наносит удар один за одним. Швыряет Стаса на пол, продолжая бить того, но уже ногами. Понимаю, что, если не остановлю его, Стасу конец. Макс убьет его, а я обещала, что его отпустят.

— Хватит, пожалуйста, — кричу, что есть силы, — Макс! Остановись, слышишь!

К счастью Макс все-таки останавливается, бросает на меня удивленный взгляд.

— Выведите ее отсюда, — приказывает своим людям, но прежде, чем кто-то из них успевает среагировать, я бросаюсь к Максу, обхватываю его шею и прижимаюсь к ему изо всех сил, только так, я могу его остановить, знаю, что он не станет делать резких движений, побоится навредить мне и малышу. Обнимаю его, покрываю лицо поцелуями, шепчу просьбы отпустить Стаса.

— Отпустить? — рявкает Макс. — Да я закопаю его заживо.

— Пожалуйста, пожалуйста, — продолжаю шептать, вцепившись мертвой хваткой в его рубашку, — пожалуйста, отпусти его.

Проходит несколько долгих секунд прежде, чем ладони Макса опускаются мне на спину, и он крепко меня обнимает, зарывшись носом в мои волосы. Он рядом, мы наконец-то вместе, а все остальное больше не имеет никакого значения. Люблю, как же сильно я его люблю. Он вернулся ко мне, вернулся целый и невредимый. Я уверенна, он отомстил, сделал все, чтобы уничтожить тех тварей. Заставил их пожалеть о содеянном, страдать и умирать в агонии. Не отпущу его больше, не смогу. Слишком долго длилась разлука. Хочу, чтобы он рядом был, всегда, вот так прижимал меня к себе и не отпускал ни на шаг.

— Ты мне все расскажешь, — произносит он и поворачивается к Стасу, сидящему на холодном полу у стены, с разбитым лицом. — Поднимайся и вали, и, если я снова о тебе услышу, на второй шанс можешь не рассчитывать, — обращается к нему Макс и я шумно выдыхаю от облегчения словно груз весом не менее тонны упал с плеч.

Наблюдаю, как с трудом, но Стас все же поднимается, морщится от боли, и делает несколько неуверенных шагов вперед. Уже у самого выхода, он оборачивается, смотрит на меня и тихо, одними губами произносит:

— Прости меня.

Только после того, как Стас скрывается из нашего поля зрения, Макс срывается и начинает орать на всю больницу:

— Какого мать вашу хрена, как это произошло, вы, блядь, совсем охуели? — орет на охрану, те в свою очередь совсем поникли, молча слушают занимательные эпитеты в свой адрес, а я продолжаю сжимать рубашку Макса, кажется, если я отпущу ее, он просто разорвет своих парней.

— Они не виноваты, — тихо произносит Юлька и я только сейчас замечаю, что все это время Дима прижимает ее к своей груди. — Мы запретили проверять персонал, а Стас, он неожиданно появился, даже я его не узнала, не говоря уже о них, — кивает в сторону провинившихся охранников, те, кажется, уже успели себя похоронить. — Когда он вынул пистолет, я сделала вид, что просто говорю с врачом, и приказала ребятам оставаться на месте.

— Блядь, — очередной поток брани вырывается из уст Макса, кому-то не мешало бы вымыть рот с мылом. Кладу ладонь ему на губы, призывая помолчать. Все ведь хорошо, а парни и так понимают свою ошибку. Хватит на сегодня потрясений.