Оскару было трудно вновь пережить тяжелую потерю, которая в детстве разбила ему сердце, но мне кажется, что ему повезло. Ему довольно рано в жизни выпало поработать над собой и преодолеть то, что некоторые психотерапевты и философы называют экзистенциальным кризисом.
Вполне очевидно, что наша культура одержима молодостью. Отсюда в том числе следует, что, хотя в нашем мире очень много пожилых людей, «старейшин», как в древних племенах, среди них мало. Сейчас мы дружно отводим взгляды от неизбежности смерти, убирая пожилых людей с глаз долой. Но, как подчеркивали многие духовные лидеры, важно принять смерть, чтобы жить по-настоящему.
В сердце настоящей жизни лежит смелость. Только заглянув в глаза тревоге и смирившись с неизвестностью, мы можем сами придать всему смысл. Любой упадок, любой кризис может быть скрытым даром, который преобразит вас.
На наших занятиях Оскару пришлось уделить внимание всему этому материалу. Одно дело – читать об этом в книге. Совсем другое – самому пережить подобный опыт. Ему не только пришлось преодолеть все тревоги, связанные с изменением привычного мира, но и разобраться с незаконченными делами из прошлого, что само по себе было огромным шагом. Мечты начинаются в детстве, и, если какая-то из них не сбылась, часто требуется дать себе время, пространство и поддержку, чтобы по-настоящему оплакать потери и двинуться вперед. Утрата мечты – из-за экономического кризиса, смерти, зависимостей и многого другого – огромная невысказанная часть истории многих семей. Паттерны повторяются, передаются из поколения в поколения, до тех пор, пока мы не признаем боль и потерю. Это похоже на работу с разными формами отрицания. Как только вы полностью признаете истину, станет легче. Позволив себе испытать скопившуюся за годы боль, Оскар сделал то, что в его семье не делал, возможно, никто. Он совершил жизненно важный шаг: вернул себе мечту, которую отверг, когда заболел отец и семья потеряла ферму.
Во множестве случаев для того, чтобы мечтать, нужно познать страдание.
Самые великие компании, проекты и некоммерческие организации мира были созданы из-за боли и страданий.
Другой важный эмоциональный опыт, который может крепко связать нас с мечтами или чувством предназначения, – это злость. Когда что-то приводит нас в ярость, возмущает, вызывает отвращение, приводит в смятение – это указание на что-то важное. Гнев и страсть обладают множеством похожих свойств – пылом и абсолютной концентрацией, они побуждают нас делать то, что кажется нам важным, осмысленным. Миру нужны принципиальные и страстные художники и предприниматели, ученые и архитекторы, фермеры и бухгалтеры, менеджеры и директора, не всем суждено работать в детских интернатах, хосписах, домах престарелых или приютах для животных.
Писательница и политическая активистка Мэриэнн Уильямсон пишет, что на любой работе нужно помнить, что человеческие существа, с которыми мы сталкиваемся и сотрудничаем, равны нам и заслуживают такого же уважения, доброты и сочувствия, как и те, кого мы любим сильнее всего.
Для некоторых «поиск предназначения» может быть больше похож на перемену восприятия, а не полный пересмотр прежней жизни. Оскар точно не был полностью пригоден к работе в Кэнэри-Уорф, хотя многие процветают в таком окружении и не ушли бы оттуда ни за что на свете. Но и им требуется искать смысл жизни.
Последнее предупреждение о поиске вашего «предназначения»: опасайтесь думать, что это что-то одно. Я хочу развеять идею, которая скручивает людей в узлы, особенно тех, кто не похож на Оскара. Ему повезло, что у него было четкое представление, какой жизни он хочет. Детская потеря мешала ему, но, как только он ее оплакал, ему стало сравнительно легко выбрать то, чего он действительно хотел. Некоторые люди рождаются с одним большим талантом, призванием или путем, но бесчисленное множество имеет много талантов и, что важно, обладают множеством страстей.