Театр ужасов

Все боялись Шпалика, а они – «кошельки» – больше прочих, для них Шпаленков был монстром (его звали Терминатором, когда он появился на дверях ресторана «Сатурн»). Во времена талонной системы он крышевал водочный бизнес в Коплях, его уважали; он был при каких-то блатных телохранителем, ему принадлежали видеосалоны и киоски, он ездил на черном «Ягуаре». Я видел раз, как он нарочито медленно ехал с открытым верхом по улице Карла Маркса, из динамиков гремела The Final Countdown. Улицы Маяковского, Некрасова, Герцена – там он царствовал, мог остановиться, навести на тебя взгляд, подойти к твоему столику, положить руку на плечо и спросить невидимого собеседника: «Вы знаете этого человека? – и, покачав головой отрицательно, будто услышав ответ невидимки, говорил: – Да вот и я не знаю и спрашиваю себя: кто этот фраер, а? И что он здесь делает? И почему я его не знаю?» В такую минуту ужас охватывал всех присутствовавших при этой сцене, ужас брал за яйца каждого, он оседал в сердцах, камнями резал почки и желчные пузыри много лет после того, как Шпаленков перестал быть Терминатором, Царем, Булавой, превратился в мирного ленивого пьяницу, просравшего и ломбард, и киоски, лавки мясные и алкогольные, точки с травой и бухлом, и баню, и видеосалоны, словом, все. Сгорел Шпала, когда пошел в рост – его сделали наместником краснодарской мафии в Эстонии, он потерял над собой контроль, лютовал, о тех временах ходили легенды… Что было правдой, а что ложью, сказать невозможно. Судьи тоже не разобрались. Он отсидел пять или шесть лет за соучастие в убийстве, злонамеренность которого, кажется, доказать не смогли (выпытывали что-то, убивать не хотели, у жертвы остановилось сердце), – после отсидки оказался не у дел. Время убежало вперед: видео было в каждом доме, киоски снесли, менты стали неподкупными, шлюхи научились тихариться, да и улицы, где он властвовал когда-то, переименовали. И вот, спустя двадцать лет, он всплыл тут, в Пыргумаа, его подняла из мертвых Альвина Кирс, в прошлом хозяйка печально знаменитого агентства по недвижимости. Когда я рассказал о ней Леночке, она прикрыла от ужаса рот и прошептала: «Не езди туда больше. Это ужасная женщина, ужасная! Ты и представить себе не можешь, какая она чокнутая!»