Театр убийц (СИ)

Грязные руки бессильно упали на колени, на глазах стояли слезы, а в душе царил хаос. Открыв глаза, Стриин понял, что сцена и декорации поменялись. Теперь он сидел за деревянным столом, вокруг был ухоженный огород, с прополотыми грядками, кустами и плодоносными деревьями. Впереди был деревянный домик с черепичной крышей, в котором, казалось сотни лет назад, жил он и вся его семья, которая была, пожалуй, самой счастливой на земле. Стриин попытался встать со скамейки и выйти из-за стола, но не смог, его вновь, словно смолой, приклеили к месту и единственное, что он мог делать, это вертеть головой. Повернув голову налево, вся его печаль и скорбь ушли, сменившись на безудержную злобу и гнев, вперемешку с презрением. Он машинально потянулся к поясу, где всегда висело оружие, но руки от стола отлипать не хотели, поэтому Стриин лишь скрипел зубами и пытался испепелить взглядом мужчину, сидевшего возле него.

Волосы цвета вороного крыла, небритое лицо с грубыми чертами, глаза цвета болота, огрубевшие руки, крепкое телосложение, губы посередине пересекает шрам, полученный в шахте, от коллеги, неудачно махнувшего киркой. Именно таким, после смерти матери, Стриин и помнил своего отца: вечно хмурый, с задумчивым видом, тяжелым взглядом, с темной аурой вокруг, которая невольно давила на всех окружающих. После смерти своей жены, он замкнулся в себе, почти перестал разговаривать с детьми и соседями, редко появлялся дома, а когда все же приходил, то начинал распускать руки и бить тех, кого он породил и кого не так давно любил до безумия. Сейчас отец, выглядел спокойным, он медленно нарезал огурец в деревянную миску, низко опустив голову, со взглядом полным раздумий и отчаяния.