Театр под сакурой

— Вы знакомы уже с Усуи-дайсё, — кивнул на него пожилой генерал, как я про себя окрестил говорившего, — остальных представлять особого смысла нет. Вы видите их сегодня, скорее всего, первый и последний раз. Все просто хотели сегодня посмотреть на московского резидента нашего дела. — Генерал позволил себе усмехнуться. — Однако я позволю себе представиться. Мадзаки Дзиндзабуро, тайсё[21] императорской армии, — и после короткой паузы: — В отставке.

Вот не думал, что лицом к лицу встречусь с одним из виднейших из предводителей японской военщины, а именно лидером движения императорского пути — партии «Кодоха». Ещё до моего дезертирства до нас доводили сведения о политических волнениях в Японии. Сторонников императорского пути сильно потеснила партия контроля, ведь среди них был военный министр Сейдзюро Хаяси. Он уволил многих членов партии «Кодоха» из армии. Так что вполне закономерно, что теперь они примкнули к загадочному нашему делу, которое для меня оставалось загадкой.

— Не ожидал, — честно сказал я, — увидеть вас здесь, Мадзаки-тайсё. До нас доводили, что вы — крайне правый и вам ближе идеи немецкого национал-социализма, нежели наши, просто социалистические.

— Национал-социализм неприменим для такой большой страны, как ваша, — покачал головой Мадзаки. — Он очень хорош для Германии или моей родины. Однако мы сейчас не об этом. Политика тут не при чём. Я не Араки-тайсё, с коммунизмом бороться не намерен. Живите, как вам хочется.

— Отлично, что всё прояснилось, — кивнул я. — Теперь, быть может, вы скажете мне, для чего я вам нужен. Ведь быть только резидентом Москвы мог бы и любой другой, к примеру, человек из советского посольства или военного консульства, где, без сомнения, полно преданных нашему делу людей.

— Вы весьма проницательны, Руднев-кун, — согласился Мадзаки, — к тому же достаточно сильны духом, чтобы общаться с Юримару.

— Так вся это встреча с тремя безумцами была проверкой, — усмехнулся я, но признал: — Очень эффективная проверка. У меня вполне могли не выдержать нервы, да что там, я едва не рехнулся, когда Юримару мертвеца оживил и в меха усадил. До сих пор, как вспомню, мороз по коже.

— Да уж, — покачал головой Мадзаки, — я лично общался с Юримару, и точно, сохранить рассудок при этом довольно сложно. Но важно помнить, Руднев-кун, что он только наш союзник, причём временный. Его цель — разрушение Токио, в причины этого вдаваться не будем, сам спросишь, если оно тебе надо. И поэтому Юримару для нас только инструмент, не более. С его помощью мы дестабилизируем обстановку в столице, куда мы введём верные нам войска.

— То есть все действия Юримару, не более чем прелюдия к бунту, — кивнул я. — Вот только как вы собираетесь останавливать Юримару? С ним сладить будет очень непросто. Да и парочка, что была при нём, крайне опасна.

— О них можно не беспокоиться, — отмахнулся Мадзаки. — Есть те, кто справятся и с ним, хоть они и не сторонники нашего дела, а прямо наоборот. Но в этом случае они сыграют нам на руку.

— Отряд «Щит» вполне может справиться с Юримару раньше, чем он достаточно дестабилизирует обстановку в столице, — заметил Усуи, первым из сидящих за столом, кроме Мадзаки, кто заговорил со мной.

— Вы утреннюю «Асахи симбун» читали, Руднев-кун? — почему-то обратился ко мне генерал в отставке.

— Не до того было, — ответил я, вспоминая, что об этой газете говорил мне Юримару вчера в холодном подвале.

— Кажется, вы принесли её, Укита-тюи? — обернулся Мадзаки к самому молодому из присутствующих.

— Так точно, — ответил молодой человек, затянутый в новенький парадный флотский мундир.

— Прочтите ту статью, — сказал ему Мадзаки, — об Акихабаре.

— Слушаюсь, — мрачно глянув на меня и генерала, произнёс Укита и чётко прочёл: — Разрушения Акихабары. Вечером прошедшего дня была разрушена существенная часть района Акихабара. Не смотря на информацию о подземных толчках и схватках странных существ, которых немногие очевидцы называли демонами, мы можем, полагаясь на источники в Министерстве внутренних дел, с уверенностью заявить: всё дело в сильном пожаре, возникшем из-за неосторожного обращения с огнём. Пользуясь этим, министр земель напоминает всем, что район Акихабара, застроенный деревянными домами, представляет собой угрозу всей нашей столице…

— Довольно, — остановил его Мадзаки, вызвав ещё один злой взгляд (не привык, не привык юноша, чтобы его так осаживали). — Трёп нашего министра земель никого не интересует. Главное, это масштабные разрушения Акихабары. Их устроил тот самый мех «Биг папа», внутри которого сидел оживлённый Юримару мертвец. А противостояли ему доспехи отряда «Щит». В результате одного этого сражения была разрушена едва не четверть Акихабары. И это бой одного меха против трёх доспехов духа. Представь себе, Руднев-кун, что такая баталия произойдёт в Гинзе или Синдзюку? Какая шумиха поднимется тогда в газетах! А именно это нам и надо, верно, Руднев-кун?

— Возможно, вполне возможно, — согласился я. — Вот только в этом случае за вас, партию «Кодоха», возьмутся всерьёз.