Театр для взрослых

Иван Тимофеевич. Ну, что там, ты теперь себя оправдал. Садись рядом со

своей невестой.

Очищенный (с бокалом в руке встает). Позвольте мне как редактору "Красы

Демидрона" провозгласить первый тост в честь жениха и невесты. Ура!

Все. Ура!

Пьют и закусывают. Рассказчик подошел к Глумову, они

вместе вышли из-за стола и отошли в сторону.

Рассказчик. Послушай, Глумов, ведь она тебя на место Редеди прочит... В

его квартирке жить будешь!

Глумов. Ну, а ты при данных обстоятельствах как бы поступил?

Рассказчик. Но ты же поступаешь на содержание к содержанке!

За столом взрыв хохота.

Рассказчик. Послушай, Глумов!

Глумов. Нет, брат, это ты раскинь мозгами! Квартирка с отоплением!

Пироги! Закуска! А сама хозяйка? А там, глядишь, еще и сам папаша Парамонов, пожалуй, в долю по банковским операциям возьмет! Нет, дорогой, от этого не

отказываются!

Рассказчик. Выходит, оставляешь меня одного? Разве это по дружбе? Ты

дезертир, Глумов!

Глумов (твердо). Решившись вступить на стезю благонамеренности, я иду

прямо туда, куда никакие подозрения насчет чистоты моих намерений за мной не

последуют. (Подходит к столу, чтобы занять место странствующего полководца.) Редедя падает на пол и засыпает. Торжествуя удачно

слаженное дельце, столь выгодное для всех, за столом

весело хохочут.

Рассказчик (в зал). Что же это? Оба мы одновременно перепоясались на

один и тот же подвиг, и вот я стою еще в самом начале пути, а он, Глумов, не

только дошел до конца, но даже получил квартиру с отоплением. И все

досталось не мне, добросовестному интеллигентному человеку, а ему...

лишенному стыда и совести! Свинство какое! Поступил на содержание к

содержанке! А я? Должен теперь весь процесс мучительного оподления проделать

сначала и по порядку... На всякий шаг представлять доказательства и

определенный документ! Где правда? Где справедливость?.. Что она, наша

жизнь?

Очищенный. За здоровье молодых! Ура!

Молодкин. Здравие Онуфрия Петровича! Ура! Ура!

Иван Тимофеевич. Здравие жениха и невесты! Ура!

Очищенный. Горько!

Все. Горько! Горько!

Жених и невеста целуются.

Конец

1972

Пассаж в пассаже

Невероятное происшествие

в двух частях, четырех картинах.

По мотивам рассказа Ф.М.Достоевского

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ИВАН МАТВЕЕВИЧ - титулярный советник.

ЕЛЕНА ИВАНОВНА - его супруга.

СЕМЕН СЕМЕНЫЧ - коллежский асессор.

ТИМОФЕЙ СЕМЕНЫЧ - надворный советник.

АНДРЕЙ ОСИПЫЧ - надворный советник.

КРОКОДИЛЬЩИК.

НИНА ПАВЛОВНА \ петербургские

АННА ПЕТРОВНА / модницы.

ПЕРВЫЙ \

ВТОРОЙ \

ТРЕТИЙ \ чиновники

ЧЕТВЕРТЫЙ / департамента.

ПЯТЫЙ /

ШЕСТОЙ /

УЧЕНЫЙ.

АДВОКАТ.

ФИЛОСОФ.

ХУДОЖНИК.

ПОЭТ.

ДАМА С ЛОРНЕТОМ.

ДАМА С ВЕЕРОМ.

ЖАНДАРМСКИЙ ЧИН.

ЛАКЕЙ.

ДАМЫ и ГОСПОДА в салоне.

Действие происходит в Санкт-Петербурге во второй половине XIX века.

Премьера спектакля - в декабре 1978 года в Ленинградском театре

комедии.

* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Департамент. Служебный кабинет. Шкафы с папками дел.

Тяжелая, казенная мебель. Из окна вид на Петропавловскую

крепость. В комнату торопливо входит Тимофей Семеныч,

солидный, поблекшего вида немолодой человек. Он

пропускает мимо себя в комнату Семена Семеныча, чем-то

очень взволнованного господина маловыразительной

внешности. Плотно прикрыв за собой дверь, Тимофей

Семеныч с видимым беспокойством указывает гостю на стул

возле захламленного письменного стола, а сам опускается

грузно в кресло, принимая при этом на всякий случай

какой-то официальный, даже строгий вид.

Тимофей Семеныч. Прежде всего, Семен Семеныч, возьмите за внимание, что

я не начальство, а такой же точно подначальный человек, как и вы, как и Иван

Матвеич... Я сторона и ввязываться ни во что не намерен...

Семен Семеныч (с волнением). Помилуй бог, Тимофей Семеныч! Да разве я

за этим к вам заехал? Сама-то Елена Ивановна надумала к Андрею Осипычу за

советом поехать, да Иван Матвеич запретил. Она бы и рада была поплакать

перед образованным человеком, потому что слезы ей очень к лицу, но Иван

Матвеич решительно приказал: - Заезжай-ка ты лучше, Семен Семеныч, сегодня

так, в виде частного посещения, к Тимофею Семенычу, человек он недалекий, но

солидный и, главное, прямой. Поклонись ему от меня и опиши обстоятельства

дела. Во всяком случае, его совет может послужить для нас руководством. Вот

я и у вас... (Выжидательно смотрит на собеседника.)

Тимофей Семеныч (не сразу). Как же это мог Иван Матвеич с вами так

беседовать, если, как вы изволили мне в коридоре, с ходу сообщить, что он в

некотором роде был съеден животным... Как же это?

Семен Семеныч. Вот это и есть самое удивительное! Съеден! В натуральном

виде съеден, проглочен чудовищем и в то же самое время - жив! Тимофей

Семеныч! Позвольте я вам все по порядку изложу, чтобы вы могли проникнуть и

понять, а затем уж и посоветовать.

Тимофей Семеныч. Да уж расскажите, пожалуйста, чтоб я понял...

Семен Семеныч (собирается с духом, начинает рассказывать). Сего