Те же и граф (СИ)

- Это Владимир? - осторожно спросила она.

- Да, слушаю вас.

Потом он скажет, что Юлька - единственная, кто догадался о шифре в его анкете.

- Больше никто? - слегка кокетничая, удивлялась находчивая дамочка.

- Никто. Это судьба, - сделал он вывод.

Конечно, они встретились. Володечка (Юлька очень скоро стала так называть Владимира) с легкостью прошел тест на кофе.

- Как это было? - памятуя о своем неудачном опыте, спросила заинтересованная Катя.

- Да как... - Юлька подлила подруге вина. - Он сразу все взял в свои руки. Сам все заказал и сам оплатил. Не позволил мне даже кошелек раскрыть. Ну, а я не настаивала.

Катя взгрустнула, слушая подругу. Никуда не денешься от напоминаний об Орлове. Это его манера всегда все за всех решать.

- И что же ты такое в секрете держала так долго? - с упреком спросила она.

- Катя, я не секретничала! - оправдывалась Юлька, впрочем, без всякого раскаяния. - Только мне казалось, к тебе не подступишься. Разве нет?

Катя задумалась.

- Наверное, ты права. Я была занята собой. Ну и что у вас на сегодняшний день?

Юлька собралась ответить, но зазвонил ее мобильник, лежавший рядом с тарелкой на столе.

- Извини, - сказала она подруге и ответила на звонок:

- Да, Володечка?

Пока Юлька щебетала по телефону, Катя с удивлением смотрела на нее. Непривычно было видеть всегда насмешливую, решительную, властную подругу в роли влюбленной женщины. Они договорились о встрече у Юльки дома. Нажав кнопку отбоя, подруга все еще улыбалась нежной, тонкой улыбкой.

- Ты скажи, у него есть семья, дети, квартира, в конце концов? - попыталась Катя спустить ее с небес на землю.

- Давно разведен, в паспорте отметка есть, если ты про это. Есть дочь, взрослая уже, студентка. - И виновато добавила: - Ну, а насчет квартиры, конечно, не очень. Я его к себе позвала, хотя у нас, сама знаешь... Но комната своя есть и ладно. А то он скитается по углам.

- Поня-ятно, - протянула Катя насмешливо.

- И ничего не понятно! - возмутилась Юлька. - Это тебе не гастарбайтер, который ради жилья готов на все! Володечка прекрасно зарабатывает, он инструктор по лыжам в туристической фирме, часто уезжает в командировки, в Альпы. Когда нужны деньги, отправляется на несколько месяцев на нефтяную платформу на север и зарабатывает. Думаю, в скором времени мы купим квартиру.

Видя сомнение в глазах Кати, она добавила:

- Я сама его позвала, Володечка не напрашивался. Просто мне так удобнее. У него была своя квартира, но ее пришлось продать. У дочери что-то случилось, долг какой-то колоссальный, темная история. Он спас ее, продав свою квартиру.

- Ладно, поживем увидим, - заключила Катя.

Тут позвонила Людмила Алексеевна. Она забрала Петьку из сада, но теперь хотела уехать домой, потому что неважно себя чувствовала.

- Катя, приезжай поскорее, - попросила она.

- Да, хорошо, - встревоженно ответила дочь.

Она так пугалась всегда, когда маме было плохо. Страх потерять ее иногда вызывал жуткие сны, после которых долго не проходило чувство тоски и тревоги. Мама для Кати была некоторым оплотом стабильности, что ли, защита, основа. Отец всегда был чужим человеком, а мама - самый родной и близкий. Катя не представляла жизни без мамы, и дело тут не только в том, что Людмила Алексеевна помогала с Петькой...

- Что там? - участливо спросила Юлька. - Что-то случилось?

- Да нет, - встряхнулась Катя, - но мне надо ехать. Мама плохо себя чувствует.

- По радио говорили, что сегодня магнитные бури, - сказала Юлька и жестом подозвала официанта.

- О себе так ничего и не рассказала, - посетовала она, пока ждали расчета.

- В следующий раз, - улыбнулась Катя. - Да ничего особенного не происходит, я хотела с тобой посоветоваться, но можно и потом.

Получив счет, подруги сложились, разделив сумму пополам.

- Кажется, сейчас встанем в пробках, - предположила Юлька, когда они вернулись к своим машинам.

- Да, похоже на то, - нахмурилась Катя.

Спеши не спеши, но через себя не перепрыгнешь. Расцеловавшись с подругой, Катя села за руль и попыталась выбраться из тесных переулков.

Когда она через полтора часа, едва вырвавшись из пробок, добралась наконец до дома, Людмила Алексеевна уже укладывала Петьку спать.

- Знаешь, это, наверное, падало давление к вечеру, - оправдывалась мама, встретив Катю на пороге. - У меня в это время всегда болит голова...

Катя с облегчением поцеловала ее.

- Я лекарство выпила, - продолжала мама, - мне и легче стало. Мы уже поужинали, умылись, почистили зубы.

- Вот и хорошо, - сказала Катя. - Ты ложись, полежи, а я почитаю Петьке перед сном. Потом отвезу тебя домой.

Людмила Алексеевна замахала руками:

- Нет-нет, я сама доеду. Сейчас соберусь и поеду.

Катя смотрела на нее с ноющим сердцем. Опять этот неконтролируемый страх за маму и еще щемящая жалость. Она так постарела... И почему родные люди стареют и умирают?

- Может, ты наконец переедешь к нам, а твою квартиру сдадим? - неожиданно для себя предложила Катя.

Людмила Алексеевна удивленно взглянула на дочь, просовывая руку в рукав плаща.