Тау

— Видел. Скотину кота пущу на варежки, эта паскуда нагадила мне в тапки. Он кстати говорящий, знаете? — Комрад вертел в руках баночку, — а это втирать надо или пить?

— Нет знаю.

— Вот Тифаб сволочь, — проворчал Комрад, — а тощий этот… За девку принял его сначала, пока в челюсть не получил. Он кота защищает. А это ваши друзья? — втирая в кожу холодную мазь, задумчиво говорил Комрад.

— Да, это наши друзья! И кот наш главный артефакт, — ляпнул Тамареск.

— Сейчас я намажусь и все решим, — проворчал Комрад.

Шло время, Комрад давно уже намазался, но ничего не происходило.

— Это подделка! — в конце концов разочаровался Комрад, — Толстяк, поднеси факел, может это был крем для рук?

Михас поднес факел и кожа Комрада мгновенно помолодела, исчезли морщины и пятна, она стала плотной и красивой. Волосы из седых и жидких стали густыми и темными. Мышцы под хламидой снова налились силой. Комрад встал во всем своем возвращенном величии и врезал хорошенько Тамареску.

— Будешь знать, как меня бить! — мстительно и звучно сказал Комрад, — О, а с нами и девица! И зрение у меня восстановилось!

Таура юркнула за спину Михаса.

— Это моя девушка! — мгновенно озверел Михас.

— Она же ардорка. Рабыня небось.

— Таура свободная гражданка. Она — не рабыня.

— Ну, как скажешь, — пожал плечами КОмрад, — идемте, я провожу вас к друзьям.

Коридоры сменялись коридорами, а Комрад все шел вперед. Наконец, все вышли к небольшой каморке, тут было не так сыро, а шаги отдавались гулом.

— Вот здесь я и живу, — сообщил Комрад.

— А почему вы сюда попали? — спросил Михас.

— Я не знаю. Просто один раз я тут проснулся, и с тех пор не могу выбраться. Боги меня не слышат, но вот теперь вспомнили и послали вас. Вы ведь для того, чтобы меня вызволить?

— Эм, не совсем, — переглянулись Михас и Тамареск.

— А зачем? — Комрад нахмурился и перестал открывать замок на двери.

— За тем, что вы можете и обязаны нам помочь!

— В чем?

— В спасении мира.

— О, а пока меня там не было, Тау уже успели погубить?

— Не совсем, — Михас вкратце рассказал о разговоре с Богами.

— А, ну, к этому у меня есть дополнение. Я вот тут нашел, — Комрад вошел в комнату, где в углу сидели Гай и Эток.

— Ох, вы убили этого мерзкого старика? — Воскликнул Гай, бросаясь к друзьям.

— Мерзкий старик, это должно быть я? — улыбнулся Комрад.

— О, боги мои, Комрад, — выдохнул Гай, — Еще одно ардожья рожа на мою голову, — тяжко вздохнул он.

— Гай, ты тоже должен меня понять, мне около девяноста лет, из них лет шестьдесят примерно у меня не было женщин.

— Это я понимаю, — рассмеялся Гай, — но когда вам девяносто, принято думать о том, что ждет ЗА гранью Тау.

— Я никогда не верил в свою смерть, — тонко улыбнулся Комрад, — вот что я тут нашел, во дни, когда еще надеялся выбраться из этого склепа.

Он протянул Михасу огромный том, с корешком чистого золота, по толстой деревяннной обложке мелкими самоцветами было выложено название: "Хроника ДОпамятных времен Тау".

— Вот это да! — только и смог сказать Михас.

— Я попробовал почитать, но как-то не пошло, путаюсь в именах и датах. Может, вам будет полезно.

Михас принял книгу, как величайшую святыню, которой она и являлась.

— А теперь, пожалуйста, освободите меня, хорошо? — попросил Комрад.

— Гай, давай, это твоя прерогатива теперь, — улыбнулся Михас.

— Хозяин, — откуда-то снизу мяукнул Эток.

— Да, мой хороший, — Тамареск поднял животное на руки, в зубах у кота была буква "Л".

— Еще три, — улыбнулась Таура, — Это буква "Л". Правда?

— Абсолютно верно, умница, — гордо сказал Михас.

Путники обнялись, Гай вынул щепотку порошка.

— Подумай хорошо, чудовище, точно назови место, — сказал Тамареск.

— Поместье Комрада Золотого! — выкрикнул Гай и бросил порошок под ноги.

Глава 5. Наведение порядка — это не только уборка

Друзья шмякнулись аккурат посреди цветника. Впрочем, цветником он был какое-то время назад, причем очень давно. От цветов там остались жалкие стебельки, от шикарного оформления, одним словом — колышки.

— Это мы где? — озирался Комрад.

— Судя по всему, это ваше поместье, — потирал ушибленный копчик Гай.

— Хозяин, безрезультатно, — отчитался Эток.

— Ты уже что ли? — удивился Тамареск.

— Очень страшно путешествовать таким образом, — смущенно ответил кот.

— Господи, никогда не подумал бы, что ты такой нежный. Как ты в пустыни жил, чудовище? — рассмеялся Тамареск.

— Как-то жил, — покачал головой Эток.

— Куда нам сейчас? — спросил Михас.

Комрад пытался сориентироваться, но у него не получалось.

— Подумать только, когда я последний раз бродил тут, все было таким красивым и зеленым, а теперь… я даже не знаю. Я так долго тут не был.

Вдруг герой вызверился и разъярился. Как и все ардоги и их потомки, он был через чур вспыльчив:

— Мерзавец, подонок. Дворецкий, найду убью скотину, Это он! ОН! Он воровал, пока меня не было!!!

Движимый яростью (которая у некоторых ардогов служит чем-то вроде рулевого), Комрад понесся к замку.

— Гай, ты в следующий раз еще точнее говори, пожалуйста, — на исходе первого километра марш-броска заметил Тамареск.