Татуировка

Дом напротив готовили к капитальному ремонту, и половина жильцов была из него уже выселена. Каждый раз, проходя мимо, Ника видела раскрытую форточку в окне наверху. Окно это, как оказалось, было на верхней лестничной площадке, перед чердачной дверью. Ника в этом удобном месте и пристроилась. В своем выстреле она не сомневалась. Даже из незнакомого карабина, который был ей к тому же не по размеру.

Сомнения начались, когда она стала готовиться к выстрелу. Приладив прохладный ствол с тонким слоем ружейного масла на слегка черненом металле к прикладу, она порепетировала прицеливание и вдруг почувствовала, что желание стрелять в живого человека исчезло абсолютно. Но она все-таки пересилила себя, не ушла.

Когда оставалось несколько минут до назначенного часа, Ника увидела ту, которая назвалась Агнией Евгеньевной. Скорее всего настоящее имя у нее было другим, но теперь это уже не имело никакого значения. Она шла к цирку вместе с каким-то мужиком, что слегка осложняло ситуацию. Но только слегка. Карабин был заряжен, Агния прицелилась… и окончательно поняла, что стрелять не будет. Ну не может она убивать человека, и все тут! Даже если этот человек ходит в цирк с целью убить ее.

И в этот момент сопровождавший журналистку мужик неожиданно и как-то странно вытянул руку, а журналистка упала на асфальт, словно подстреленная. И по тому, что стало происходить дальше, Ника поняла, что все именно так и случилось. То есть кто-то другой вместо Ники где-то здесь же рядом в нее прицелился и нажал курок!

От ужаса Нику стало рвать тут же, на площадке. Потом она дала себе команду собраться, быстро уложила карабин в скрипичный футляр и, увидев, что уже подъехало оцепление, решила сыграть привычную роль — девочку-отличницу.

Кому и почему понадобилось стрелять в журналистку, она в те минуты не думала. Быть может, это была внутренняя разборка их мафии, про такое Ника не раз читала в газетах. Однако могло быть и совсем другое — эта самая Агния Евгеньевна была неподдельной журналисткой и та же самая мафия, которая преследовала Нику, добралась и до нее. Но теперь оставалось только гадать. И молчать о случившемся.

— Ника, зачем вы хотели меня убить? Что вы молчите? Ведь это вы стреляли в меня, я вас видела из «скорой помощи». Вы меня слышите?

— Слышу, — отозвалась Ника растерянно.

В телефоне звучал живой голос журналистки. Той самой, которая была застрелена у нее на глазах. Той, в которую стрелять приготовилась она, но не сумела. В привидения Ника не верила. Но сейчас получалось, что с ней разговаривает именно привидение.

— Я в вас не стреляла, — выдавила она. — Вы ошиблись. Стрелял кто-то другой, я сама не знаю, кто. Скажите, это в самом деле вы? — задала-таки она идиотский вопрос. — Вы живы?

Но журналистке было некогда подтверждать собственное существование в реальном мире.

— Нет, Ника, я знаю, что стреляли вы. И хочу понять, зачем вам это понадобилось. Видите, я еще не сказала про вас никому. У меня брат — следователь и друзья в ФСБ. Стоит мне им намекнуть, как вы лишитесь… своей судьбы.

— А разве я ее уже не лишилась? — И тут к ней пришла дикая мысль. — Так, значит, вы просто все разыграли? И никто в вас не стрелял?

— Как это не стрелял? — возмутилась журналистка. — Вы же и стреляли, Ника! Если бы не стальная пластинка, которая случайно…

— Я не стреляла! Честное слово, не стреляла, — с трудом выговорила Ника. — Я вообще не понимаю, что происходит… То есть кое о чем догадываюсь… Но если вы хотите меня арестовать, пожалуйста! Я готова. Так, может быть, даже лучше…

От этих слов растерялась журналистка.

— То есть как это лучше? Вы что, в самом деле хотите, чтоб вас арестовали? Вы же говорите, что не стреляли.

— Конечно, не стреляла. Собиралась, но не смогла. Так вы меня арестуете?

— Не знаю. Это зависит от вас. Если вы мне расскажете все, как было, а я сумею понять вас, то об этом будут знать только читатели книги. Ваше имя я заменю…

— Вы в самом деле пишете про Антона книгу?

— А вы разве не поверили?

— Не знаю. Вы сейчас откуда звоните, из больницы?

— Нет, я уже дома. Ваша пуля летела точно в сердце, но не долетела…

— Клянусь вам, это была не моя пуля. Вот что, я боюсь, что нас слушают, а нам надо как-то встретиться. Придумайте сами, как… Я вам расскажу все.

— Хорошо. Тогда я просто приеду к вам домой. Это можно?

—Одна?

— Может быть, со мной будет муж.

— Он тоже — в милиции?

— Нет, он филолог. Мы возьмем такси и приедем. Часа через полтора — не поздно?

— Да какая теперь разница! — ответила Ника. — Только, пожалуйста, будьте осторожны. По-моему, за вами следят.

Через полтора часа у подъезда, где жила Ника, остановилась старая «двойка». Из нее вышел тощий узколицый мужчина и слегка полнеющая дама.

Мимо по улице проходила малюсенькая, вся ссохшаяся старушонка, в длинной юбке. Супружеская пара изучила табличку с номерами квартир, нашла нужный номер и направилась к лифту. Старушка вошла в лифт следом за ними. А когда они вышли на площадку, она тоже вышла и достала ключ.

— Я проверила, Агния Евгеньевна, за вами хвоста нет, — сказала старушка молодым голосом, открывая дверь.