Татьянин день

Карасева расслабилась от приятных детских воспоминаний, она наслаждалась атмосферой кафе: в зале играла приятная музыка, люди оживленно беседовали. Ежесекундно вздрагивал колокольчик, возвещая о вновь прибывших или ушедших. Таня, с замиранием сердца появляясь из-под шляпы-укрытия, в надежде увидеть на пороге подруг. Мысленно она вновь отправилась в путешествие на скоростном поезде-памяти. На этот раз станция под названием «школьные годы»: двор, посередине которого старая полуразвалившаяся деревянная горка и скрипучая карусель, на которую четыре подружки прибегали кататься почти каждый день. Бросив портфели прямо на землю, озорные девчонки с визгом запрыгивали на сиденья из старых прогнивших досок, предварительно раскручивая кряхтящую железку. Это были беззаботные счастливые времена… Жуткий угрожающий вопль ржавого аттракциона, который перекрывал звенящий маленькими колокольчиками детский смех, теперь казался мелодичной музыкой, милой сердцу и душе.

Случайно обронив взгляд на часы, Карасева встрепенулась и, спохватившись, вцепилась в сумку. Она поспешно шарила рукой в бесформенном аксессуаре, обеспокоенно поглядывая на дверь. Таня сделала знак официантке – девушка медленно направилась к столику, на ходу доставая из кармана замызганного темно-зеленого фартука блокнот и ручку.

– Воды… не могли бы вы принести воды? – робко спросила Карасева.

– С газом или без?

– Просто воды. Мне нужно лекарство запить. Я забыла принять лекарство.

– Бесплатной воды принести?

Тон официантки раздражал женщину. В последнее время Таня сделалась такой восприимчивой к негативу, будто существовала без кожи, любая грубость больно касалась ее, доставляя дискомфорт и страдания.

– А что, у вас только за деньги вода? – отчетливо уточнила Карасева, пристально глядя на надменную девушку, крепко сжимающую в руках блокнот и ручку.

– Бесплатная – в кране.

– Значит, из-под крана принесите.

– Из-под крана вода вредная, ты что, разве не знаешь?

– Слушайте, принесите воду за деньги. Только не надо мне нервы мотать! И тыкать тоже. Мы с вами на брудершафт не пили! – возмутилась женщина, нервно взмахнув руками.

Официантка фыркнула и безразлично пожала плечами, после чего поспешно удалилась, оставив разраженную гостью в одиночестве.

«Вот оно – новое поколение! Мы были другими», – констатировала мысленно Карасева, поправляя слегка дрожащими руками поля своей нелепой шляпы. Она с тоской посмотрела по сторонам: за многими столиками сидели представители современной молодежи, они были действительно совсем другими: более безалаберными, более раскованными, более уверенными, более дерзкими. С металлическими украшениями в ноздрях, бровях, губах, языках. С цветастыми картинками по всему телу, которыми в ее время украшали себя только уголовники. С волосяным покровом всех цветов радуги.

– Мы были другими… Давно… Много лет назад, – шепотом вторила своим мыслям Карасева и скрылась в тени широких полей спасительницы-шляпы.

Глава 3 Дуня

Таня Дунаева не решалась ухватиться за ручку входной двери. «Зачем я здесь?» – этот надоедливый вопрос сверлил ее мозг на протяжении всего пути. Женщина, устало вздохнув, посмотрела на горящую вывеску кафе и, резко развернувшись, направилась прочь. Она не любила эти заведения. Точнее, у нее не было возможности их полюбить. Встреча с одноклассницами изначально казалась глупой затеей. Дунаева торопливо сбегала с несостоявшегося бала. «Все равно денег нет! Стыдно!», – оправдывала свою трусость Татьяна, поправляя спадающий с головы застиранный платок. Она быстро перебирала пульсирующими от боли ногами, мчась все дальше и дальше от места встречи со школьными подругами. Преградой ей стал красный сигнал светофора и поток равнодушных машин, несущихся по своим делам. Вдруг Дунаевой показалось, что ее кто-то окликнул, она поспешно обернулась, но у перехода, кроме нее, никого не было. Случайно заметив свое отражение в витрине модного магазина, она замерла: старое поношенное пальто мышиного цвета в совокупности с выцветшим платком, побитым молью, добавляло возраста еще не старой, измученной жизненными коллизиями женщине. Когда Татьяна в последний раз смотрелась в зеркало? Она не могла вспомнить. Все как-то бегом, все как-то на ходу, все как-то мимо отражающих поверхностей. «Словно меня нет. Словно я – призрак!», – еле слышно произнесла она, тяжело вздохнув. На глазах ее навернулись слезы, и Дунаева сделала шаг вперед. Тут же ее оглушил визг тормозов. Таня испуганно закрыла уши руками и зажмурилась, не сразу осознав, что стоит на проезжей части.