Тарси

  Володя Иваницкий не был от природы жестоким человеком. Наоборот, в детстве он был очень нежным и чувствительным ребенком. Он почти неделю тайком рыдал в подушку, когда во втором классе прочел в книге 'Маленький оборвыш' Гринвуда Джеймса сцену в которой уличные беспризорники издевались над беспомощным стариком просто так ради забавы. Шли годы, Володя взрослел. Он стал стесняться своей нежной и чувствительной натуры. Иваницкий сознательно пошел заниматься борьбой и боксом, чтобы побороть свою мерзкую мягкотелость, а потом, вопреки отговорам всех родственников, поступил в школу МВД.

  Но была еще одна отвратительная особенность характера Иваницкого. Он был страшно обидчивым, скорее всего это было следствием его чувствительности. Его собственные обиды мучили, прежде всего, самого Володю. Порой терзания от невысказанной обиды не прекращались месяцами. От этого недуга он сумел лечить лишь одним способом. Нет, он по-прежнему не прощал обидчиков, но поверхность его души покрылась толстенной непробиваемой коркой - шрамами от душевных ран.

  Свою трудовую деятельность Иваницкий начал под началом Васи. Так запросто звали его непосредственную начальницу Василису Дмитриевну Ярославцеву. Моложавая дама солидного возраста была матриархом и легендой следствия всего города и района. Будучи одаренным мастером психологической игры, Василиса умудрялась расколоть даже самые дохлые дела. Она сразу взяла Володю под свое крыло, старательно передав ему весь накопленный ей многолетний опыт. Дело было не в том, что она считала его способным и достойным. Он ей просто понравился как женщине. Ничего предосудительного в их отношениях не было, ей нравилось общаться с этим симпатичным душевным мальчиком. А в душевность его натуры она видела также явно, как и курносый нос новичка.

  Васины приемы не имели ничего общего со смешными выдумками писателей детективного жанра, даже таких маститых классиков как Агата Кристи и Артур Конан Дойль. Она читала и разгадывала любого человека, кто проходил через ее руки. Нужно было найти уязвимое место объекта и вдарить по нему как можно сильнее в нужный момент, а потом раскручивать сломанного или просто дезориентированного человека. У нее кололись все.

  Через три года ее школы Володю отправили в другой город. И там он засиял новой яркой звездой среди общей массы прохарей. Его роль звездного мальчика закончилась через год, когда в следствии пришел новый начальник. Володю он невзлюбил и превратил в омега самца коллектива или просто в козла отпущения. Мучения Иваницкого не прекращались подряд три года. Знал бы Шубников чем для него закончится это воспитание подчиненного, наверное, он бы не стал так себя вести. Два года мучений закончились очередной тупой реформой МВД. Раскидав монстра-начальника и жертву-подчиненного по разным подразделениям.

  Иваницкий не был продажным следком. Он был готов совершенно искренне отстаивать справедливость и бороться за правду, его корежило от некоторых вороватых коллег, которые за деньги готовы были 'помочь' и зарвавшемуся комерсу, и насильнику малолетних.

  Большое впечатление оставили в душе Иваницкого командировки на Северный Кавказ. Здесь можно было все. Методы добывая нужной информации отличались простотой, жестокостью и эффективностью. Он и раньше изредка не гнушался заехать слабоватому подследственному по печени. А там он получил возможность еще и карать. Полная свобода и безнаказанность просто пьянили.

  Весть о приход Большого Песца докатилась до Иваницкого очень быстро. Когда начались внезапные беспорядки, начальник ГУВД мобилизовал всех до единого сотрудников вверенного ему управления. В итоге, на второй день осталась в живых от силы четверть кадрового состава всех подразделений. Самыми страшными были первые сутки. Основные потери понесли из-за полного отсутствия информации о новой напасти и тупейшего шапкозакидательства непосредственного начальства. Иваницкий учился выживать в новых условиях на практике. Практическое обучение стоило слишком дорого. Володя потерял практически всех своих коллег.

  Понимание того, что властям, да и всей стране крышка, окончательно сформировалось у него к концу первых суток. Вопреки общей панике, он внезапно почувствовал свободу и легкость. Он не знал, сколько ему осталось в новом мире и как он погибнет, но последний длинный или короткий промежуток своей жизни он проведет так, как считает нужным.

  Он просто дезертировал со своего боевого поста, прихватив оружие и стоящий поблизости автомобиль. Он понимал, что его гибель не за горами, а дышит холодным выхлопом в самый затылок. Сегодня он убил двоих обратившихся сослуживцев и одного укушенного. Оставалось только гадать, как скоро придет его очередь бродить по улицам деревянной походкой и искать живых людей для того, что бы их сожрать.