Таро Люцифера

Сердце у Корсакова забилось, как подранок в траве. Анастасия за годы после развода ни сколько не изменилась внешне, так и осталась по-девчоночьи стройной. Стоило прижаться телу к телу, как искусно выстроенные крепости из льда с треском рухнули, не устояв перед теплом и трепетом сердец.

— Все у тебя будет хорошо, — прошептал Корсаков в прижатое к его губам ушко. — Ты почтовый ящик проверяла?

Анастасия оторвалась от его груди, сморщившись, как ребенок перед ревом, посмотрела ему в глаза.

— Больной, да?

— Проверь, когда мы уедем.

«Дай бог, что чек на месте. Добровольский, земля ему пухом, опротестовать его не сможет. А таких денег хватит, чтобы искупить мои грехи за три жизни».

В распахнутой двери появился сынишка.

— Па, привет!

Светлорусые, в мать, волосы, были пострижены в модную скобку. Трогательно тонкая шея и по-взрослому пристальный взгляд. Корсаков надеялся, что мальчика, внешностью пошедший в мать, унаследует его глаза. Способные видеть формы и суть вещей.

Анастасия попыталась вырваться, но Корсаков не выпустил ее из объятий.

— Лешка, как дела?

— Нормально. Ты не волнуйся, они нам ничего не сделали.

— Очень хорошо.

— Умный у вас мальчик, — подал голос мужчина. — Пока играл в «Квэйк», попытался послать «мыло» на сайты ФБР и ФСБ. Вовремя поймали. А то тут такое бы сейчас было…

— А вы разве не из ФСБ? — спросил Корсаков.

— Да это чисто «Матрица»! — встрял Лешка. — Прикинь, па, они за сутки в туалет ни разу не сходили.

Мужчина хмыкнул. Корсаков улыбнулся.

— Весь в меня.

— Не дай бог, — прошептала ему в грудь Анастасия.

Мужчина кашлянул в кулак.

— Анастасия Викторовна, пожалуйста, оставьте нас.

Корсаков уронил руки.

— Иди, Стася.

— Во что ты вляпался, Игорь? Как в прошлый раз?

Корсаков покачал головой.

— Тебе нечего бояться. Я вас вытащу. Как тогда… Не забудь про почту.

Он осторожно отстранил от себя Анастасию.

Посмотрел на ее полураскрытые, искусанные губы, и подумал, что, стоит припасть к ним в поцелуе хоть на мгновенье, как все вернется на круги своя. А это не нужно ни ей, ни ему.

— Иди. Храни вас Бог.

Анастасия всхлипнула и прижала кулачок к губам.

Один из «близнецов» сопроводил ее до порога комнаты и плотно закрыл за ней дверь.

Развернулся и вплотную подошел к Корсакову.

Вблизи кожа на лице блондина казалась высококачественным латексом. Глаза отливали черным стеклом.

Молча, блондин провел ладонями по груди Корсакова. Правой ладонью нырнул в нагрудный карман, извлек футляр.

Отступил. Шагнул к мужчине в кресле, передал футляр и вернулся на свое место у стены.

Мужчина осторожно открыл футляр. Заглянул во внутрь.

Поднял взгляд на Корсакова.

— Что-то не так? — спросил Игорь.

Мужчина, не ответив, перевел взгляд за спину Корсакова.

Игорь, оглянувшись, увидел, что из прихожей выдвинулся «близнец» с его кофром в руке.

— Нет, — проскрипел «близнец».

Мужчина с минуту разглядывал Корсакова.

В полной тишине, повисшей в комнате, зрение Корсакова обрело болезненную, опасную четкость. С расстояния трех шагов, от отчетливо различал каждый седой волосок на висках у мужчины.

Мужчина дрогнул тонкими губами. Достал из кармана мобильный. Нажав всего одну кнопку, установил связь с нужным абонентом.

— Нет, — произнес он только одно слово.

Корсаков где-то читал, что у «нет» сто пятьдесят интонационных значений. Мужчина произнес «нет» как доклад, а не приказ.

Выслушав кого-то на другом конце линии, он уронил:

— Да.

Убрал мобильный в карман.

С минуту щупал и сверлил Корсакова взглядом следователя по особо важным делам.

— Вам придется проехать с нами, — ровным голосом произнес он.

— Женщина и ребенок вне игры?

Корсаков решил, что при неустраивающем его ответе, начнет убивать и умирать прямо здесь, не сходя с места. Эти люди просто не оставили ему иных шансов.

Мужчина опустил веки.

Из смежной комнаты вышел очередной «близнец» и молча проследовал в прихожую.

* * *

Двигатель работал абсолютно бесшумно; движется машина или нет, можно было догадаться только по легкому покачиванию и характерному сосущему ощущению в солнечном сплетении, что возникает при взлете самолета.

На глазах у Корсаков была плотная повязка. Оставалось только полагаться на слух. Он пытался сориентироваться по гулу потока машин, в котором катила их машина, считать количество поворотов и остановок. Но быстро понял, что все бесполезно. Шпионские хитрости, растиражированные в дешевых детективах, в измученной пробками Москве не действуют: в столице можно короткими рывками ехать час там, где пешком пройдешь за десять минут.

Корсаков решил расслабиться и ждать.

В конце концов, побеждает тот, кто заключил сделку не с Фортуной, а с Хроносом. Неумолимое Время срывает дубовый венок с головы победителя.

«Кто умеет ждать, тот умный. Кто мертвый — тот дурак», — поучал Славка-Бес.

* * *

Семь лет назад

Москва, осень 1991 года

Москва куталась в серый сентябрьский туман. Августовская путчевая горячка сменилась похмельной хмуростью.

Словно сама природа говорила: «Ребята, в России живем. Побунтовали — и баста. Придет зима, все лозунги в голове заморозит, как дерьмо в нужнике. А с пустым брюхом даже в раю тошно».