Тарантул

– Если не ошибаюсь, Коля Завьялов? – спросил с улыбкой мужчина.

– Да.

– Вот и отлично. Мы с вами знакомы… Папа ваш дома?

– Нет. Папа в командировке в Москве.

– Да что вы говорите! – удивился мужчина. – Неожиданность… Я намерен… Как же быть? А давно он уехал? – Позавчера.

– И надолго?

– Нет… Я думаю, что если не задержат, то через неделю вернется… А зачем вам папа? Вы с завода?

– Нет. Я тоже приехал в командировку. Вы не знаете, Коля, мое письмо он получил?

– Вы Григорий Петрович Мальцев?

– Совершенно точно.

На лице Миши появилось что-то вроде улыбки.

– Папа нас предупредил… Он просил извиниться, что так получилось. Ею вызвали по очень важному делу… Проходите, пожалуйста, – как можно любезнее сказал он и, когда гость вошел в прихожую, громко крикнул: – Аля! Приехал Григорий Петрович!

Первые минуты – самые опасные. Закрывая за гостем дверь, Миша с тревогой думал о том, как девочка встретится со шпионом. Он был уверен, что в дальнейшем Лена освоится и будет вести себя естественно, но сейчас может растеряться,

– Аля? – спросил Григорий Петрович, когда в дверях комнаты появилась Лена.

– Да.

– Э-э!.. Да вы уже взрослая! Со слов Сергея Дмитриевича, я представлял вас маленькой… Очень рад! Давайте руку. С вашим папой мы старые друзья…

– А он говорил, что вы познакомились в доме отдыха и больше никогда не встречались, – с детской наивностью сказала Лена и этим явно смутила гостя.

– Точно, точно… Я имел в виду наш стариковский возраст.

– Раздевайтесь, пожалуйста, проходите… Там ваша комната… Вы, наверно, с дороги устали…

– Да, признаться… я бы хотел привести себя в порядок. Скажите, друзья мои, как в Ленинграде с баней?

– У нас ванна. Можно затопить.

– Ванна – это не для меня. Я люблю в бане попариться.

– Баня работает, – сказал Миша. – Могу вас проводить. Я сейчас пойду в училище.

– Чудесно!.. Великолепно!.. Помыться, побриться, а потом спать. Две ночи я не спал, друзья мои. Трудно к вам в Ленинград добираться.

– А вы на самолете прилетели? – спросила Лена.

– Нет, Алечка… Я на поезде ехал. Опасный путь. Два раза под бомбежку попадал.

Когда гость снял пальто и повесил его на вешалку, Лена прошла в конец прихожей и распахнула дверь в комнату.

– Проходите, пожалуйста, вот сюда. Комната не очень светлая, но она хорошая.

– У вас был ремонт? – спросил Григорий Петрович, проходя за ней в комнату и оглядываясь.

– А что?

– Краской пахнет.

– Да. Какая-то краска противная. Запах такой ядовитый… никак не выветривается. Вы, пожалуйста, не стесняйтесь, Григорий Петрович. Если вам что-нибудь нужно, скажите.

– Спасибо, Алечка. Сейчас мне решительно ничего не нужно. Я ужасно хочу спать.

– А вы разве кушать не будете после бани?

– Ах, да!.. Простите меня… – спохватился Мальцев. Открыв чемодан, он вытащил белье, полотенце, мыло, папку с бумагами, книги и положил все на кровать. – Вот… А это все в общий котел, – сказал он, отодвигая чемодан с оставшимися там пакетами. – Я обещал Сергею Дмитриевичу захватить продуктов. Забирайте, Алечка, и распоряжайтесь по своему усмотрению. У вас домработница есть?

– Ну что вы! Какая сейчас домработница!

– Кто же у вас ведет хозяйство?

– Я.

– Вы? Дочь профессора!

– Ну так что? Вы думаете, что у профессоров все дочери белоручки? Ничего подобного.

– Тем лучше, – с улыбкой сказал гость. – Маленькая хозяйка большой квартиры.

– Извините, но я не такая уж маленькая. А потом не забывайте, какое сейчас время…

И, словно в подтверждение ее слов, дом вздрогнул, и сразу раздался глухой разрыв снаряда.

– Вот… Обстрел!

Некоторое время они молча стояли, ожидая новых ударов. Один за другим разорвались где-то поблизости еще два снаряда. Остальные полетели дальше. Свистящий, рокочущий звук снарядов был слышен ясно, но разрывы доносились совсем слабо.

В дверях показался Миша. Он был уже в бушлате, форменной фуражке, с портфелем.

– Я готов, Григорий Петрович.

– А вы не боитесь, Коля? Стреляют…

– А чего бояться? Стреляют по Выборгской, а нам в другую сторону, – сказал Миша, вопросительно глядя на раскрытый чемодан, где лежали пакеты, кулечки, банки.

– Григорий Петрович продуктов привез, – пояснила Лена.

– Всякое даяние благо, – весело проговорил гость и, захватив сверток с бельем и мылом, подошел к Мише. – Ну что ж… если моряк говорит, что опасности нет, – я спокоен. Вы народ обстрелянный. Пошли!

На площадка, лестницы второго этажа Миша, остановился.

– Забыл!.. Вы идите, Григорий Петрович, я догоню! – сказал он и прыгая через две ступеньки, помчался обратно.

Лена стояла в дверях квартиры и, прислушиваясь к удаляющимся шагам, думала о том, что теперь делать. Девочке казалось, что она должна как-то действовать. Действовать быстро, решительно. Пока гость в бане, необходимо сообщить о его приезде Ивану Васильевичу. Но как? Может быть, вызвать сигналом соседа-инвалида? Но их предупреждали, что пользоваться сигналом можно только в случае крайней необходимости или опасности.

Неожиданное появление Миши испугало. Лена попятилась. Закрыв за собой дверь, Миша схватил ее за локоть и торопливо зашептал: