Тарантины и очкарик

Юсуп улыбнулся, посмотрел на три колеи, что тянулись от тарантинова покрывала-стола в сторону лесной дороги.

Я подошёл к ближайшей колее, присел, ковырнул пальцем песок на дне колеи. На глубине двух сантиметров показался влажный песок. Я ковырнул песок рядом с колеёй. Песок на глубину в спичечный коробок оказался сухим и сыпучим.

Юсуп присел рядом, хмыкнул.

– Свежие. Песок не просох.

– Как тебе эти три колеи, Юсуп?

– Скажи, что думаешь ты, и я проверю, насколько ты ошибаешься.

– Думаю, тарантины лежали на скатерти, каждый на своей стороне, кушали водочку. Затем случилось нечто, и тарантины отключились. Некто оттащил тела тарантин к машине, отсюда и три колеи от трёх сторон скатерти – на каждое тело по колее. Причём тарантины – судя по следам – не сопротивлялись. Так думаю я.

– Наши версии совпали. Что скажешь о следах машины? Вон тех, куда сошлись колеи.

Юсуп поднялся, указал взглядом на точку, откуда три колеи разбегались веером к скатерти-столу.

Я встал, отряхнул от песка руки.

– Тут, Юсуп, всё просто. Машина ездила взад-вперёд три или, скорее, четыре раза. При этом четыре раза пробуксовала.

– Это я вижу и сам. Зачем кататься туда-сюда?

Я, Великий Следопыт, объяснил, что возле покрывала, где лежали тарантины, песок слишком рыхлый. Там, где каталась машина – поплотнее. Даже там, на плотном песке, была пробуксовка. Наверное, водила не хотел посадить машину на брюхо, и подъезжать к самому покрывалу, на рыхлый песок, побоялся.

Зачем кататься туда-сюда, причём несколько раз? Чтобы не таскать тела по песку вручную, и не рвать спину, водила привязывал тело к буксировочному ремню, подтягивал машиной к тому месту, где машина на брюхо уже не садится, потом возвращал машину на место старта, тело отвязывал и загружал в машину.

Вывод: наш подозреваемый – человечек не шибко крепкий. Иначе подтащил бы тарантин к плотному песку ручками, а не елозил машиной туда-сюда, чтобы вытащить туши с рыхлого песка. Это ж надо привязать тело, оттащить, отвязать, вернуться…

С другой стороны, тарантины весят под сотню кило. Если такая туша будет лежать без сознания, расслабленная, даже нам с Юсупом вдвоём её тащить по рыхлому песку – пупки надорвём.

Проблема тут скорее не в хиляке-водиле, а в машине. Наверное, подогнать машину прямо к кострищу водила так и не смог. Теперь мы знаем, что здесь катался не танк и не вездеход, и даже не джип, это точно.

Разъяснения Великого Следопыта Юсуп выслушал с превеликим вниманием. Затем хмыкнул.

– Кто у нас из ближайших подозреваемых такой хилый, что тарантину не сможет протащить по песку в принципе?

Я отмахнулся.

– Юсуп, ты ответ знаешь. Зачем спрашиваешь?

– Чтобы ты потом не говорил, что я к Михалычу цепляюсь без повода. Он угрожал тарантин грохнуть, и он же – хиляк, который как раз и мог таскать здесь тела на буксире.

Юсуп туфлей сгрёб кучку песка в колею, посмотрел на меня.

– Почему Михал… тот, кто здесь туда-сюда катался, колеи не разровнял? Песок рыхлый, разровнять колею и для красоты затоптать – пять секунд. Спешил?

– Колею могли оставить специально. Чтобы у тебя вариантов было поменьше. Тела утащили, и баста. Детки не пошли в Африку гулять, а получили по башке, и злой разбойник детишек утащил.

– Кто так хотел детишек утащить?

Я пожал плечами. Юсуп усмехнулся.

– Ян, ты заметил, что мы говорим о тарантинах так, будто их убили?

– Я говорю так, будто тела тарантин оттащили от костра, погрузили в машину, и увезли. Это не значит, что увезли трупы.

– Тогда что? Дали по башке? Всем троим сразу? Не может быть. Была бы драка, и следы бы остались.

Юсуп смотрел на полупустую бутылку водки, что стояла на скатерти, расстеленной у кострища и служившей тарантинам столом.

Я помахал шляпой у Юсупа перед носом.

– Эй, медитатор, очнись!

– Я вот думаю… Может, их траванули? Клофелин? Надо проверить бутылку и стаканы.

– По-моему, твои криминалисты уже это сделали. Я видел, как они здесь возились, когда я сидел вон там.

Я указал на заросли можжевельника, что вытянулись вдоль кромки леса. Сказал, что там, за кустами, кто-то сидел. Там стоит пенёк, на котором кто-то сидел совсем недавно, может, ещё вчера. Кусты как ширма. Из-за кустов видно весь берег, а отсюда того, кто за ширмой, не увидишь. Отличное место для слежки.

Некто устроился поудобнее, и рассматривал тарантин. Чтобы лучше видеть пляж и депутатских деток, наш наблюдатель по имени Некто обломил в кустах ветки, сделал как бы окно. Места переломов засохли прилично. То есть ветки обломили не вчера, а с неделю назад. Как раз неделю назад в этом районе отключился мобильник очкарика.

Если я не ошибаюсь, то дядька Некто сидел за кустами можжевела один. Окурки, объедки, визитку тайный наблюдатель оставить забыл. Серию и номер паспорта, накарябанные кровью на пеньке, я, как ни старался, не разглядел.

Почему этот наблюдательный пункт не нашла экспедиция Юсупа? Ведь ту точку дядька Некто приготовил ещё неделю назад. На мой взгляд потому, что в состав экспедиции входили практиканты и лентяюги. Юсуп мою догадку подтвердил, пообещал виновных пожурить.