Таран

— Удивительно, но я так и думал! — с издевочкой хмыкнул «дядя Вова». — Конечно, судя по россказням Костыля, сбежал не Седой, а пацан, которого Седой при помощи одной хорошей девочки наводил на Крылова, но пострадал совсем другой кореш. И самое смешное, Костыль хочет мне впарить мысль, что кейс тоже унес этот шпаненок. Дескать, они с Душиным лежали в одном подвале, товарищ майор ему рассказал про тайник и так далее… Ты в это можешь поверить, Самолетик?

— Сложно, — сглотнул Вася, догадавшись, что «дядя Вова» шьет ему сговор с Костылем и Седым. — Я бы лично такому пацану не стал доверять кейс.

— Правильно. Прежде всего потому, что он пацан. А во-вторых, куда он с этим кейсом денется? Шантажировать нас будет? Или в милицию отнесет?

— Вообще-то, Душин мог ему подсказать, куда отнести… — осторожно произнес Вася, опасаясь сказать что-нибудь, могущее усилить подозрения смотрящего.

— Вась, — презрительно произнес «дядя Вова», — не смеши мою задницу! Душин — никто. Да, служил в спецназе, воевал в Чечне, Афгане и еще где-то. Но он не мент и не комитетчик. Если б он на внештатке был — мы бы знали. Если б он хоть с одной конторой типа твоей или Жориной был повязан — мы бы знали. И если б мальчик принес чемоданчик хоть ментам, хоть эфэсбэшникам, хоть облпрокурору лично в руки — мы бы тоже знали.

— Может, он вслед ему в Москву его отвезти?

— Хорошая мысль, — иронически-одобрительно кивнул «дядя Вова». — Сам придумал, поди-ка? Жалко, что с Костылем не согласовал. Костыль утверждает, что некий браток, именуемый Чалдоном, который уже однажды упускал этого паренька с девушкой, прошлой ночкой видел этого пацана на машине с бабой. Той самой, что каталась в «Тойоте» с двумя моими разгильдяями. Там какая-то супер-детективная история: как этот самый Чалдон на «уазике» «Тойоту» догнал, потом перевернулся с другом, друг погиб, Чалдон живым остался. И, что уж совсем странно, пацан и баба якобы посадили Чалдона в машину, довезли до города и даже в травмпункт сдали. Но еще интереснее, что после вполне обычного для нашего города пожара в старом деревянном доме на улице Некрасова обнаружен обгорелый, но уже опознанный труп гражданки Терещенко Александры Михайловны, прописанной в этом самом доме. А эта самая гражданка, как ни странно, погибла не от огня, а от ножевого удара в грудь и пулевого ранения в голову — должно быть, контрольного! Но еще более странно, что пистолет из которого милую даму отправили к праотцам, друг мой Вася, является не абы каким, а табельным «Иж-71» все того же Чалдона. А «Тойота» тоже сгорела, и в ней нашлись хоть и изуродованные, но вполне узнаваемые стволы тех самых несчастных ребят, что были убиты, на полянке. Так где Седой, Васенька?!

— Не знаю я! Век воли не видать! — буквально взвыл Вася. — Видел кто-нибудь Седого? Нет! Я лично Чалдона не знаю, с Костыля за него спрашивайте. Или самого Чалдона колите, если он врет насчет пацана и Седого покрывает. Я-то при чем?

— Милый Вася, — жестко глядя на подмандатного хлопца, осклабился смотрящий. — Пока я позволяю себе считать, что ты ни при чем. Потому что, если я считаю, что «при чем», люди перестают жить. Готов поверить, что этот самый Таран Юра совершил все вышеупомянутые преступные деяния по молодости и глупости или от отсутствия в современной школе комсомольской организации. Если, конечно, он жив-здоров и бегает по городу со своим «ядерным чемоданчиком». Вот тебе его домашний адресочек и адреса его друзей. Бесплатно! Думаю, что этого списочка хватит, и во субботу, день ненастный, ты мне лично привезешь кейс. Где ты его возьмешь — мне начхать. Куда денутся Седой или этот самый Таран — тоже. Важно, чтоб я их больше не видел, а кейс был у меня со всем содержимым. Учти, я могу проверить, все ли в нем лежит и не использовал ли ты что-нибудь на подтирку. Я четко знаю, что в нем содержалось, понимаешь?

— Понимаю, хрестный.

— Ну, вот и хорошо. Теперь прими на посошок — и катись отсюда. Время пошло!

Звонок Генриху

— Хи-хи-хи-хи! Ой, не могу! Юрка, не хулигань! Ну, псих! — Надежда заливалась звонкими и счастливыми хохотунчиками. Прямо колокольчик серебряный, а не девушка.

Впрочем, девушкой она уже не являлась. Третий час тому пошел, оказывается. Всего-навсего!

Не соврала она, подарила Юрке безо всяких долгих платонических воздыханий, ухаживаний и каких-либо серьезных обязательств то, что хоть и здорово утратило первоначальную ценность со «времен очаковских и покоренья Крыма», но все же очень интересует мужиков, ибо им всегда приятно быть первыми. А тем более — таким парням со спортивным характером, как Юрка.

Правда, многие молодцы, заполучив в лапы девственницу, ничего, окромя кобелиной гордости, по этому случаю не испытывают. Таран, конечно, такую гордость тоже испытывал, но не только ее.