Таосский шум

– Таос? – сложил седые брови домиком Д’Амато. – Да всему сразу. У него мало того, что интуиция и инстинкты были прекрасные, так он ещё и был послушным учеником. Сказали отжиматься – он отжимается, сказали прыгать на скакалке – он скачет без остановки. И не ныл, как многие, мол, а когда уже мешок бить будем. Мешок вообще бить не надо, он никому ничего плохого не сделал! На нём надо удары отрабатывать. Но прежде неплохо хотя бы бегать каждый день начать. Мешок им хочется бить! А потом в ринге неожиданность – мешок-то, оказывается, и сдачи дать в состоянии! И руками его не придержишь, и подождать, пока раскачиваться перестанет, не получится. Да, ринг быстро показывает, кто чем занимался. И было прекрасно видно, что Таос умеет если не всё, то многое. Помню, он как-то за весь бой ни одного сильного удара не нанёс, но и не пропустил ничего. Правда, бой на три раунда был. Дали ничью. Я было принялся Таоса отчитывать за такую комедию, а он сразу ответил, что не было настроения людей бить. Но соперник до того измотался, по воздуху кулаками размахивая, что к концу боя у парнишки нервы сдали. Начал бодаться, толкаться, но судьи на это глаза закрыли.

– То есть Таос не умел бить? – с непониманием спросил Альгобар.

– Да брось! – вновь хлопнул по столу Д’Амато. – Таос мог знатную драку устроить в ринге! Не после каждого спектакля на улице Одеон так хлопают! Зрители любят именно что драку, а не боксерский поединок. От хлеба и зрелищ отучить нельзя. Те, кто видел, как Таос боксирует, приходили в восторг. Лёгкий, быстрый, точный. Ко мне частенько заходили незнакомые люди и интересовались, когда будет драться Таос. А всякая шпана, собирающая тут ставки, даже отказывалась принимать деньги на его победу. Это ли не успех! В наш крошечный зал в дни боёв набивалось человек сто или двести! Причём, многие хотели не только посмотреть, но и встать в ринг с Таосом.

– И он побеждал? – пытался решить для себя Альгобар, нравится ему Таос или нет. – Я бы не хотел оказаться побитым в присутствии двухсот человек. Как-то мне поставили щелбан исподтишка в столовой, и я всю перемену выискивал, кто это сделал. Нашёл и заставил извиниться. Правда, поесть не успел.

Из тренировочного зала послышался взрыв смеха, сдобренный руганью, богато изливаемой то ли всерьёз, то ли в шутку. Ребята неловко потупили взгляды, не понимая значения даже половины доносящихся слов. Д’Амато приподнялся, взял со стола пластиковый стакан вместе с торчащими ручками и карандашами, и швырнул его над головами мальчишек в дверной проём. Смех и голоса тут же затихли.

– Молодёжь теряет своё лицо, – проворчал Д’Амато и поджал сухие, тонкие губы, садясь на стул. – О чём мы говорили? Ах, да. Я не видел, чтобы Таос проигрывал. Это при том, что лет с семнадцати и до девятнадцати он дрался по несколько раз в месяц. Конечно, я ему не давал выходить в ринг со всеми подряд – бои нужно планировать грамотно. Ты не всех можешь победить здесь и сейчас. Но именно здесь и сейчас нужно начинать к этому готовиться. В каждом новом бою я давал Таосу лучшего из тех, к кому он был готов. И он побеждал лучших в нашем городе. Многие из тех парней, которые сдавались во втором раунде в бою с Таосом, стали профессионалами, миллионерами. А про Таоса даже ни одной газетной статьи не вышло. Пройдитесь по боксёрским клубам. Если там кто остался с тех времён – они точно вспомнят Таоса. Хотя те, кто ему проиграл, могут предпочесть и не вспоминать.

– Я запутался, – признался Младший. – Если Таос умел и нападать, и защищаться, то почему он не чемпион?

– Чемпион – это в первую очередь признание, – пояснил Д’Амато. – Признание того, что ты всем доказал, что чего-то стоишь. А Таос никому и ничего доказывать не хотел. Для него бой был обычной тренировкой. Только мешок не висит, а бегает по рингу. Видели этих парней в зале? Они гордятся каждым своим точным ударом. А за рингом только и слышны споры о том, кто кого и как размажет. До дела-то, конечно, редко доходит. У них подружки, жёны, дети, работа, на которой надо думать. Здешние парни мечтают всем всё доказать, но не могут. А Таос мог, но не хотел. Ему было плевать. Стоить карьеру шаг за шагом? Подбирать соперников? А, к чёрту! Его даже не беспокоило то, что я мотался по всем боксёрским клубам в городе, подбирая ему соперника. Кто там сегодня свободен? Зовите его. Вот так и тренировались. Таос вообще был молчаливым и замкнутым. Может, таким и остался.

– Я боксёра другим представлял, – удивился Альгобар.

– А он и был другим! – эмоционально всплеснул руками Д`Амато. Его ладони задрожали чуть сильнее, а на лбу выступили вены. – Ему вроде как крепко досталось от подростков на улице, и отец привёл сына ко мне. Я сначала его взял только из вежливости, жалости, да уважения к отцу, с которым я знаком много лет. Но потом смотрю – парень старается! А временами такой злой был, аж жуть брала. Причем не просто громкий, как многие другие, которые себя кулаками в грудь бьют, петухи местные, а именно что злой. Брови опустит, зубы стиснет, губы сожмёт и вперёд.