Танцы на стеклах - 2

потрепанным, как выглядел бы после бурной ночи…

   - Зачем ты меня раздел?

   - Захотелось, Мэл. Тут жарко, а ты уснула. К тому же, я

люблю, когда ты голая. Зачем еще? Глупышка, - его полные

губы расплываются в новой ухмылочке, которую очень хочется

стереть с его лица. Но по крайней мере, Джаред больше не

выглядит так, словно пытать меня сюда привез.

   - Отпусти меня! Домой! Джаред, что ты задумал? Ты снова

меня пугаешь, - с отчаяньем произношу я.

   Джаред резко заводит мои руки за спину, прижимая к своему

мощному и сильному телу… ощущение близости пробирает до

мурашек. Я не могу сдержать тихого всхлипа. На это и

рассчитывал, мерзавец.

   - Никогда, melegim, – мягко рычит он, я смотрю как его

горячий взгляд опускается к моей груди. Мой взгляд скользит

между нашими телами, и я замечаю, что по мимо камня отца

на мне теперь еще и кулон Джареда. Та самая башенка,

которую он хранил весь этот год.

   Она теперь на мне. Сколько раз за это время я жалела, что

отдала ее?

   Я немного расслабляюсь, понимая, что бесполезно тратить

свои силы и сопротивляться. Нет у меня другого выхода и не

будет никогда.

   Кроме как довериться ему.

   Джаред

   — Никогда, melegim! Никогда я тебя не отпущу, —

произношу уверенно, удерживая ее взгляд. Я держу крепко

держу Мэл, давая понять своими действиями, что так будет

всегда. Она в моих руках. Сопротивление бесполезно, и других

вариантов для нее не существует. Только быть моей.

   — Тебе не кажется, что история повторяется? — в глазах

Мелании плещется тревога и что-то еще, глубокое,

пронзительное. Посылающие горячие импульсы по всему

моему телу. Она все понимает, но, как и всем женщинам ей

нужны слова, обещания, клятвы, гарантии….

   Но в любви не может быть гарантий, только чувства,

ощущения, только лавина сумасшедших эмоций, которая

накрывает нас, когда мы смотрим друг другу в глаза. И даже

боль в любви, опаляющей безумной любви кажется сладкой и

горькой одновременно, необходимой, чтобы сделать

следующий вздох.

   — Мelegim, мы пишем ее заново, нашу историю. Сейчас, с

этой минуты. Поверь, это наш единственный выход, последняя

возможность сохранить нас. Мэл…, — я опускаю ее руки,

чтобы взять в ладони растерянное, но такое красивое лицо. —

Я могу жить без тебя, и ты тоже сможешь. Мы не умрем здесь и

сейчас, если ты уйдешь, если я пришвартую яхту к берегу, посажу тебя в такси и отправлю в аэропорт. Мы все это

проходили и выжили. Но какой была это жизнь?

   — Джаред, — тихо выдыхает Мэл, качая головой, и замирает,

когда я наклоняюсь, почти вплотную. Наши губы так близко,

дыхание смешалось, и я знаю, что победил. Все мои инстинкты

кричат о том, что эта женщина принадлежит мне, всегда

принадлежала.

   — Помолчи, Мэл.  Я могу жить без тебя, — шепчу я, обдавая

ее пересохшие губы горячим дыханием. —  Но я не хочу.

   Мелания всхлипывает, закрывая глаза, и я прижимаюсь лбом

к ее лбу, слушая стук наших сердец.

   — Ты можешь бежать снова, но я найду и буду находить

каждый раз. Где бы ты ни была, куда бы ни пряталась. Никогда

не перестану пытаться вернуть тебя. Я уничтожу любого, кто

окажется рядом с тобой, если это буду не я. Выбор за тобой,

мой ангел.

   — На самом деле никакого выбора нет, — распахивая

ресницы, Мелания Йонсен смотрит на меня, и я тону в глазах,

которые свели меня с ума почти четыре года назад. — И

никогда не было. Enti melki lelabad (ты всегда будешь моей

араб.) Твои слова, Джаред. — ее ладони касаются моих скул,

прежде, чем наши губы встречаются.

   — Enti melki lelabad, — повторяю я, как клятву, обнимая свою

хрупкую маленькую melegim.

   И нас поглощает огонь. Снова, неистовый жар, весь мир

вокруг и внутри нас объят пламенем, но мы не станем пеплом.

На этот раз нет. Это новая страница. Путь к возрождению,

выстраданный, нелегкий, и так много препятствий еще ждет на

пути.

   Мы будем падать, Мэл и подниматься, так высоко, как тебе и

не снилось. Я никогда не даю пустых обещаний, и всегда держу

слово. Со мной не будет просто, ни одной минуты, ни одного

дня твоей бедующей жизни. Но если бы я не был уверен, что

мы справимся, то не держал бы сейчас тебя так крепко, словно

от соприкосновения наших тел зависит моя жизнь.

***

Когда я был ребенком, мама рассказывала о мире за пределами

Анмара, как о сказочном оазисе, в котором живут любящие

друг друга счастливые люди, свободные в своем выборе, и что

каждому мужчине предназначена только одна женщина,

которую он выберет сердцем раз и навсегда. Мне сложно было

представить то, о чем она говорила мне длинными вечерами,

когда солнце Анмара медленно опускалось в воды Персидского

залива. Я жил в другом мире, где понятия свободы касалось

только мужской половины населения, и ее истории мне

казались сказкой и вымыслом.

   Спустя много лет я посетил страны, о которых рассказывала

мама, и не увидел ни единого сходства с ее словами. Разврат,

алчность и похоть, гонка за наживой, жажда власти. И да,

конечно, этот мир пришелся мне по вкусу. Я пробовал все, что

он готов был дать мне взамен на материальные блага.

   А потом встретил Мэл, и не сразу, спустя годы борьбы, боли

и взаимных обид, я осознал одну истину, которая была рядом.