Танцующий лакей

Доктор Харт улыбнулся:

— После ваших слов я еще сильнее зауважал хозяина дома.

Теперь он держался совершенно свободно, рассказывал о своей любви к природе, об отдыхе в Тироле.

— Это еще когда существовала Австрия. Вы бывали в Капруне, мисс Уинн? Горный курорт, дивное место. А неподалеку город побольше, Целль-ам-Зее, центр округа. Музыка на главной площади, восхитительные маленькие трактиры, кафе и магазины, где можно купить лучшую в мире обувь.

— И прекрасные плащи, — добавила Клорис с улыбкой.

— Так вы уже видели плащ, который я подарил нашему хозяину?

— Николас недавно его надевал, когда мы выходили гулять.

— Вот как?

— Надеюсь, во время прогулки вы посетили мой бассейн? — спросил Джонатан, услышав последние фразы.

— Завтра в нем искупается Николас, — сообщил Уильям. — Или выдаст мне десять фунтов.

— Что за глупости, Уильям! — воскликнула мать. — Пожалуйста, Джонатан, запретите этим сумасбродам подходить к бассейну.

Тут доктор Харт вздрогнул и вгляделся в затененный угол, где сидела миссис Комплайн. Клорис ему что-то сказала, но он не слышал. Потом Харт вроде бы овладел собой, но Мэндрейк заметил, что, когда он брал с подноса второй коктейль, его рука дрожала.

Странно, что они оба встревожились, причем он больше, хотя прежде эти люди не встречались. Если только… нет, такого просто не может быть.

— Леди Херси Амблингтон, — объявил появившийся в дверях дворецкий.

«Вот она какая, конкурентка мадам Лиссе, — подумал Мэндрейк. — Постарше, конечно, но тоже хороша собой».

Херси и впрямь выглядела великолепно. Правильные черты лица, на щеках здоровый румянец, темные брови не выщипаны, как того требовала мода, красивые голубые глаза. Плюс идеально подчеркивающий достоинства фигуры костюм из дорогого твида.

Джонатан поспешил навстречу кузине. Они расцеловались. Видимо, он ей что-то шепнул, потому что леди напряглась и отстранилась. Стоящий неподалеку Мэндрейк услышал ее слова:

— Джо, что ты затеял?

— Ровным счетом ничего, — заверил Джонатан и, взяв ее под локоть, подвел к гостям.

— С мадам Лиссе ты, конечно, знакома.

— Да, — буркнула Херси. — Здравствуйте.

— А с доктором Хартом?

— Тоже. — Херси быстро поздоровалась и повернулась к ним спиной. — О, Сандра, как я рада вас видеть! — Она расцеловалась с миссис Комплайн.

— Поцелуйте и меня, Херси, — вступил Николас.

— Вот еще. Сколько времени твоя часть стоит в Чиппинге, а ты не нашел времени ко мне заглянуть. — Он улыбнулась его брату. — Уильям, дорогой, я и не знала, что ты дома. Выглядишь прекрасно.

— Спасибо, Херси, — произнес Уильям без улыбки. — Вы знакомы с Клорис?

— Еще нет, но рада буду это сделать и поздравить вас обоих. — Херси пожала руку Клорис.

— А это мистер Обри Мэндрейк, — сказал Джонатан, подавая ей бокал с коктейлем.

Лицо Херси осветилось улыбкой.

— Здравствуйте. Джонатан мне о вас рассказывал. Не хотите написать пьесу о парикмахерах? Главных героев двое, оба мужчины, оба влюблены в одну женщину. В конце один душит другого шиньоном.

Мэндрейк вежливо улыбнулся:

— Интересная коллизия.

— Херси, конечно, шутит, — произнес стоящий рядом Уильям. — Но вообще-то, я думаю, драматурги — речь не о вас, но есть много других — не очень задумываются над правдой жизни. Пишут все, что придет в голову. Года четыре назад я видел в Лондоне спектакль, невероятно длинный и такой же скучный, так там брат и сестра все время выясняли отношения, но так и не выяснили. — Мэндрейк ничего не ответил, и тогда Уильям добавил, понизив голос: — Джонатан, видимо, замыслил сыграть с нами какую-то шутку. Возможно, вы это вместе придумали.

— Нет-нет, — поспешно ответил Обри. — Я к этому не имею никакого отношения.

Уильям хмыкнул:

— Значит, он один. Кстати, забавный персонаж. Каким бы вы его изобразили в пьесе?

— Право, не знаю, — смутился Мэндрейк.

— Не знаете? А у меня на портрете он получился бы яйцеобразным, с веселой улыбкой, а на голове скорпион в виде венка. И еще, знаете, вместо глаз я бы сделал ему окна с непрозрачными стеклами. Матовыми.

— Оказывается, вы сюрреалист.

— А разве вы не замечали, — спокойно продолжил Уильям, — что у Джонатана совершенно непроницаемые глаза? В них ничего не разглядишь.

— Это, наверное, из-за его очков, — предположил Мэндрейк. — Стекла толстые.

— Вы думаете, поэтому? — Уильям поднял брови. — Кстати, он вам рассказывал о нас? О Николасе, Клорис и обо мне? Ну и, конечно, о мадам Лиссе? — Уильям продолжил, не дожидаясь ответа, вызвав у Мэндрейка вздох облегчения: — Рассказывал, как же без этого. Он любит поговорить о людях, а для этого нужны слушатели. Я с удовольствием познакомился с мадам Лиссе, и теперь меня не удивляют ее отношения с Николасом. Очень хочется написать ее портрет. — Он замолк. — Погодите минутку, я схожу за коктейлем. Третьим за сегодняшний вечер. — Последнюю фразу Уильям произнес с серьезным видом, будто вел счет.

Мэндрейк выпил один бокал и решил, что в коктейлях Джонатана шампанское и бренди смешаны чуть ли не в равных долях. Этим, возможно, и объясняются удивительные откровения Уильяма.