Танцующий бог

Да, прошлое никак желало не оставлять молодого чародея в покое, то и дело вспоминалась жизнь в родном городке. Надо поскорее забывать ее, туда он уже никогда не вернется — нечего владеющему Искусством в Теймаре делать. Да и барон Хайседский, чтоб этой старой сволочи к даргалу в ад провалиться, явно не собирался оставлять Кейсава в покое, он ощущал тянущийся из городка поток внимания. А это могло означать только одно — его преследуют. Неудивительно, о мечте барона обзавестись собственным чародеем знали в Теймаре все. Стать таковым будет гибелью мечты и превращением со временем в ничтожество. Так что если Кейсава попробуют вернуть силой, придется сопротивляться. Вреда стражникам, выполняющим приказ, он причинять не собирался. Усыпит, от пары дней сна на свежем воздухе вреда никому не будет. А от простуды чародей защитит дураков пологом. Зато если сам барон появится, его надо будет проучить как следует. Чтобы никогда больше не лез к чародеям. Чтобы даже думать об этом забыл!

— Зачем вы идете в Лэр? — по прошествии еще нескольких дней пути поинтересовалась Сейла, долго скрывавшая свое любопытство.

Они как раз остановились на ночлег возле небольшого родника в роще, шагов за триста от дороги, за холмом, в распадке. На разведенном огне булькал котелок с похлебкой из пойманного днем зайца, их в этом году развелось немерено, крестьяне волком выли, отлавливая и отпугивая грызунов, на корню пожирающих урожай, поэтому охотиться на зайцев можно было даже рядом с городами. За их уничтожение наоборот приплачивали в магистратах.

— Мне нужны знания, — вздохнул Кейсав. — Учитель говорил, что в Лэре должны сохраниться старые архивы. Ничего особенного там, скорее всего, нет, но, может найтись подсказка, где искать дальше.

— А что вы хотите узнать? — подалась вперед девушка, ее серые глаза так и светились заинтересованностью.

— Многое, — улыбнулся молодой чародей. — Нужно выяснить все подоплеки первой стычки чародеев между собой, что они не поделили, а потом и войны с Даргалом. В ней немалую роль сыграли именно чародеи, причем с обеих сторон, однако ни в одной хронике о них нет и слова, как будто жреца Шиннаны победили без их участия. Но это же отнюдь не так!

— А что это даст? — простодушно спросила Сейла. — Какая вам разница, кто там и с кем дрался в давно забытые времена?

— Большая, — вздохнул Кейсав. — Понимаете, нынешние чародеи превратились в полных невежд. Они знают и умеют в сотни раз меньше, чем чародеи древности. Не говоря уже о самих Древних!

— Не вижу связи...

— Все просто. Мне нужны упоминания мест, где жили и обучались сильные чародеи. Дело в том, что мы всегда записываем изученное в гримуары. В древности коллеги поступали так же. И я хочу найти их книги мудрости. Их записи. И не только. Чародеи прошлых лет очень многое прятали под отводом глаз, а то и под пологом невидимости. Учитель говорил. И научил меня такие пологи находить и снимать.

— А кто он? — вздрогнула Сейла, вспомнив полупрозрачного призрака.

— Если бы я знал... — развел руками Кейсав. — Но мне не раз казалось, что он не человек, слишком много знает и умеет. Может Древний? Акала? Не знаю. Ходят слухи, что акала живут среди людей, не выдавая себя. Зачем? Что у нас, полудикарей, может быть интересного для древнего, мудрого народа? Опять же, понятия не имею. Но иду в надежде отыскать хоть какую-то информацию, разжиться знаниями. Знания — это все, что для меня важно в жизни. Остальное — так, тлен.

— А семья? — задала девушка волнующий ее вопрос, ей этот сумрачный парень с каждым днем нравился все больше и больше, она была не прочь прямо сейчас и здесь отдаться ему, стоило Кейсаву только пожелать.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Если, паче чаяния, найдется способная меня понимать женщина, соратница и тоже чародейка, взыскующая знаний, а не домашнего уюта, то все возможно. Но где же ее взять? Учитель говорил, что редкие владеющие Искусством имели подруг-соратниц, такие женщины слишком большая редкость. Ведь женщинам обычно нужен дом, дети, достаток, и муж-бродяга, носящийся по развалинам в поисках чего-то неведомого, их совершенно не устраивает. Говорят, что многие ученые искатели погибли, как ученые, связавшись с женщинами. Те превратили их зарабатывающих деньги для семьи убогих ничтожеств, больше не способных на полет мысли. Поэтому я предпочту оставаться одиноким. Не хочу становиться ничтожеством!