Танцуя с девственницами

Он снова вернулся в первую спальню. Там было темно и душно, как в комнате больного. Купер хотел было открыть занавески и впустить свет, но вдруг представил, как все вещи вокруг поблекнут, покрытые толстым слоем пыли, когда их коснется солнечный свет. Теперь он понял, почему кровать была не застелена. Оуэн сам спал на ней.

Хотя внизу все еще оставался детектив, а в дверях стоял констебль, судебная команда уже выходила из коттеджа в Каргриве. Им предстоял обыск в смотрительском центре на Партридж-кросс, где Оуэн Фокс проводил изрядную долю своего времени. С собой они унесли бумаги с его стола, запасную пару ботинок, рюкзак и мусорное ведро для бумаг.

– Какие вы курите сигареты? – спросил старший инспектор Тэлби смотрителя в комнате для допросов.

– Я не курю, – ответил Оуэн.

– Только украдкой, время от времени, да? В вашем центре предполагается, что сотрудники не курят?

– Я не курю.

– Правда? Вы знаете, что от вашей куртки пахнет табаком?

– Нет.

– Пахнет.

– Я не курю, – со страдальческим видом повторил Оуэн.

– У нас есть сведения о вас, Оуэн, – сказал Тэлби. – У вас немного вспыльчивый характер, верно? И иногда вы вымещаете его на женщинах. Наверняка сигареты помогают вам сохранять спокойствие.

– Я не курю.

– Давайте разберемся.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду.

– Кто из ваших коллег курит? Другие смотрители?

– Из тех, кого я знаю, никто. Все следят за своим здоровьем. Когда приходится много ходить по гористой местности, кому захочется иметь проблемы с дыханием?

– А ваши посетители? Вы разрешаете им курить в центре?

– Нет, у нас курить запрещено.

Тэлби дал пленке несколько секунд прокручиваться вхолостую и взглянул через стол на Диану Фрай.

– Тогда как вы объясните сигаретный пепел в ведре в вашем офисе? – спросила она.

Оуэн, казалось, был сбит с толку.

– Не имею представления.

– Я говорю о мусорном ведре для бумаг.

– Все равно не имею представления.

– Вам знаком этот рюкзак? – Тэлби предъявил ему запечатанный в полиэтилен синий «Бергхаус» с зелеными тканевыми лямками.

– Это мой рюкзак, – сказал Оуэн.

– Этот рюкзак обнаружили в брифинг-центре. Как вы объясните тот факт, что на его дне нашли пепел и сигаретные окурки?

Тэлби заметил, что смотритель смутился. Старший инспектор старался сохранять непроницаемое выражение лица, словно заставляя смотрителя проникнуться важностью вопроса. Реакцию Фокса он пока оставил без внимания, собираясь вернуться к ней позже.

– Никак не объясню, – ответил Оуэн.

– На месте убийства Дженни Уэстон криминалисты нашли такие же окурки, как в вашем мусорном ведре и рюкзаке. Та же самая марка сигарет. Мистер Фокс, слишком много свидетельств курения для того, кто не курит.

Оуэн покачал головой:

– Ничем не могу вам помочь.

– Полагаю, – Тэлби сделал небольшую паузу, – ваша работа время от времени заставляет вас нервничать.

– Бывает.

– А что заставляет вас особенно нервничать?

Казалось, Оуэн погрузился в себя, его взгляд затуманился.

– Вы говорите о Каргривском празднике? – спросил он. – Вы знаете о нем? Я все время думаю об этом празднике.

– Расскажите нам, – сказал Тэлби.

– Об этом писали все газеты. Десятки страниц.

– Все равно расскажите.

Оуэн нервно погладил бороду. Он выглядел как человек, который боится дневного света. И возможно, он таким и был бы на самом деле, если бы не его работа: большую часть времени он проводил на свежем воздухе, на холмах, при любой погоде.

– По-моему, толпа – одна из худших вещей на свете. Все эти зеваки просто стояли и смотрели, как тела падают и разбиваются о скалы. Три человека, один за другим.

Когда голос смотрителя затих, Тэлби покосился на магнитофон, задаваясь вопросом, разберут ли они потом слова, произнесенные почти шепотом. Но Фокс, посмотрев на детективов, взял себя в руки.

– Конечно, потом было расследование и вынесено заключение. Но все зависит от того, что ты за человек и как справляешься с подобной ситуацией. Иногда бывает, что вообще не справляешься.

– Ясно. Я понял. – Тэлби подался чуть вперед. – Оуэн, а женщина, в нападении на которую вас признали виновным? Это был как раз тот случай, когда ситуация вышла из-под контроля?

За последние десять минут Оуэн в первый раз взглянул прямо на Тэлби.

– Это было другое, – сказал он. – Это было из-за секса.

В Каргриве детектив из группы инспектора Армстронг занимался содержимым компьютера Оуэна, уделяя особое внимание файлам, скачанным из Интернета. Оуэну никогда не приходило в голову стирать файлы. Поэтому детективу не потребовалось много времени, чтобы найти детское порно.

Глава 29

Марк Рупер не находился под арестом. Но он слышал, что Оуэна арестовали, и эта мысль заставляла его нервничать. Сначала Марк предположил, что это из-за собачьих боев, о которых он рассказал Бену Куперу. Но постепенно он стал понимать, что его спрашивают о чем-то другом. А когда он нервничал, он злился. Он так и не научился сохранять холодную голову, как Оуэн.

– Женщины – они хуже всего, – сказал Марк.

– Кто вам это сказал? – спросил инспектор Хитченс.

– Оуэн.

Марк взглянул на магнитофон, словно чувствуя себя виноватым за то, что упомянул имя Фокса.