Танцуй со мной

Алексис потребовалось какое-то время, чтобы переварить это.

Потом она сказала сладеньким голоском:

- Какой ты умный. Надо полагать, ты знаешь, что я хочу делать.

Он ответил ироничным взглядом.

- Могу предположить.

Она чуть не заскрипела зубами. Сообразив, что это будет расценено как его победа, поскольку Майкл явно ее намеренно подначивал, Алексис успела остановить готовые сорваться с губ слова и, воинственно встретив его взгляд, спросила с вызовом:

- Ну?

Красивый рот произнес язвительно:

- Ты готова была вести этого монстра по испанским дорогам. Ты позволила мне ехать с тобой. Не хотела. Но позволила. Ты всячески сопротивлялась, но позволила. - Он одарил ее своей знаменитой кривой улыбкой, пронзавшей миллионы женских сердец. - Но я готов биться об заклад, что внутри тебя живет другая Алексис, желающая, очень желающая, но не решающаяся рискнуть и сказать, чего она хочет.

Она чувствовала себя будто под гипнозом. Смотрела на него, и злость таяла, как утренний туман. Было очень тихо.

Он неторопливо протянул руку и коснулся ее лица, повернув к себе.

- Разве не так? - мягко настаивал он. Она растерянно покачала головой.

- Да, - сказал он. - Ты можешь убежать от всего. Ты можешь убежать от всех нас, включая сво-его учителя. Но ты не можешь убежать от Алексис, которая в тебе.

И он с невообразимой лаской провел большим пальцем по нежной коже у нее на скулах. Заглянул в ее глаза глубоко-глубоко, будто мог рассмотреть запретные тайники ее души.

Алексис этот проницающий взгляд не испугал.

- Ты не знаешь меня, - слабо запротестовала она. Но ей самой было слышно, как неубедительно это звучит.

Майкл улыбнулся.

- Нет?

Алексис почувствовала, как твердый склон под ней превращается в изменчивую облачную зыбкость. Она уперлась ладонями в каменистую почву и вжимала их, пока мелкие камешки не вонзились в нежную кожу. Как легко, глядя в загадочную глубину этих карих глаз, пуститься в фантастическое путешествие. Дыхание ее участилось.

- Три ночи вместе, - задумчиво сказал он. - Не говоря уже о сегодняшнем похмелье…

- Нет! - взвилась Алексис. - И это не были ночи вместе. Не в таком смысле.

- Думаю, я сейчас ближе к тебе, чем любой другой мужчина, - продолжал Майкл, не обращая внимания на ее протест. - И думаю, ты именно сейчас пытаешься убежать от чего-то.

Он резко сел, глядя на нее.

- Этот случай с рукой? Значит ли это, что ты больше не сможешь играть? - допрашивал он. - Я поэтому не слышал, чтобы ты играла?

- Нет, - сказала она. - Вообще-то, врачи говорят, что я буду играть.

Он посмотрел испытующе.

- Но это только надежда?

Алексис будто заново испытала приступ былого ужаса.

- Пожалуй, да. Они… они не могли сказать точно, пока не сняли гипс. Но теперь говорят, что все будет в порядке. Я уже играла. И с каждым днем играю все больше. Пока мы ехали, просто не было возможности. А этим утром…

- У тебя голова раскалывалась, - подсказал он.

- Да, именно так, - смущенно призналась она. - Но я буду играть сегодня.

Он рассмеялся.

- Я не твоя совесть. Делай, что хочешь. На чем ты играешь?

- На флейте. То есть это мой основной инструмент. На рояле, конечно, тоже. На самом деле я более или менее владею всеми клавишными.

- Талант, - похвалил он, лукаво блестя глазами.

- А ты? Кажется, ты играл в одном из фильмов? - вспомнила она.

- Стучу на барабанах, - сказал он. - Ну и бренчал на гитаре, как все. Но не решился бы продемонстрировать это перед профессиональным музыкантом.

Алексис фыркнула:

- Безработные профессиональные музыканты не в счет.

- О, - выдохнул он. Глаза вдруг стали холодными и оценивающими.

У нее тотчас появилось тревожное ощущение, будто она о чем-то проговорилась.

- Так в чем же проблема? Почему ты без работы? Она смятенно лепетала:

- Ну не то чтобы совсем без работы. Я играю в паре мест. И учу детей, конечно.

- Не можешь продать то, что пишешь? - очень мягко произнес он.

Алексис дернулась как ужаленная.

- Или не пробовала до сих пор? - продолжал он более жестким тоном.

Алексис прошептала:

- Ты не понимаешь.

- Не понимаю? Отчим считает, что ты должна писать. А кто-то другой - кто-то, кому ты доверяешь больше, - говорит, что ты ни на что не годна. Ты не знаешь, кому верить, но по-прежнему хочешь писать музыку. Я не прав? - Его голос звучал почти печально.

Алексис почувствовала, как краска сходит с ее лица.

- Откуда ты знаешь? - едва слышно прошептала она.

Он кривовато улыбнулся.

- Милая, я там был, - сказал он с самоиронией. - Я смотрю в твои глаза и вижу там себя, как в зеркале. Я был на твоем месте пять лет назад и ни за что не хотел бы вернуться в те времена. Ты… - Он запнулся.

Алексис приготовилась защищаться. Она прерывисто вздохнула.

- Я?… - проговорила она. - Ты, вероятно, полагаешь, что я должна проделать то же, что ты?

Он горько рассмеялся.

- О нет. Не это. Не ты.

- Но ты, конечно, знаешь, что я должна делать, - бросила она.

Наступила странная, почти опасная тишина. Потом он улыбнулся. Нельзя сказать, чтобы улыбка получилась очень приятной. Похоже, она означала, что Майкл принимает вызов.