Танцор у гроба

Купер и Сакс вытряхнули остатки улик на развернутый газетный лист. Надев очки с увеличительными стеклами, они принялись перебирать мельчайшие частицы. Выбрав пинцетом несколько волосков, Купер уложил их на предметное стекло.

— Отлично, — сказал он, отрываясь от микроскопа. — У нас есть волокна.

Через мгновение на экране компьютера появились тоненькие ниточки.

— Мел, что ты думаешь? Это бумага, так?

— Ага.

В закрепленный на голове микрофон Райм приказал компьютеру увеличить изображение волосков.

— Похоже, они двух разных типов. Одни белые. Другие зеленоватые.

— Зеленоватые? Деньги? — предположил Селитто.

— Возможно.

— Мел, у тебя их достаточно, чтобы проверить пару на газовом хроматографе? — спросил Райм.

Для исследования волокна придется сжечь.

Ответив положительно, Купер поместил волоски в прибор.

Через некоторое время он считал с экрана показания.

— Нет ни соды, ни сульфитов, ни сульфатов. Эти химические вещества добавляются в пульпу в процессе изготовления высококачественной бумаги.

— Бумага дешевая. А краска смывается водой. В ней нет красителей на основе масел.

— Значит, — вынес вердикт Райм, — это не деньги.

— Скорее всего, это переработанная макулатура, — добавил Купер.

Райм снова обратился к экрану. Масштаб увеличения оказался чрезмерно большим, мелкие подробности исчезли. Криминалист в который раз пожалел о том, что не имеет возможности посмотреть в окуляр микроскопа. Ничто не сравнится с качественной оптикой.

И все же он кое-что разглядел.

— Мел, видишь эти желтые капли? Клей? Прильнув к микроскопу, эксперт подтвердил:

— Да. Похож на тот, каким заклеивают конверты. Значит, ключ, вероятно, был передан Танцору в конверте.

Но что может означать зеленая краска? У Райма пока не было никаких догадок.

Селитто сложил телефон.

— Я переговорил с Роном Тэлботом из «Гудзон-Вир». Он кое-кому позвонил. Догадайтесь, кто арендует ангар, в котором прятался Танцор?

— Филипп Хансен, — сказал Райм.

— Точно.

— Дело против него становится серьезным, — заметила Сакс. Верно. Но целью Райма была не передача Танцора в руки правосудия, ему нужна была голова убийцы на пике.

— Что-нибудь еще?

— Ничего.

— Хорошо, переходим к следующему месту. Позиция снайпера. Там Танцор был вынужден действовать в спешке. Возможно, он был менее аккуратным.

Однако преступник действовал как всегда безукоризненно.

Он не оставил стреляных гильз.

— И вот почему, — сказал Купер, отрываясь от микроскопа. — Льняные волокна. Танцор собрал гильзы на полотенце. Райм кивнул.

— Следы ног?

— Никаких.

Сакс объяснила, что Танцор избегал участков открытой земли, наступая только на траву, даже тогда, когда бежал к машине.

— Сколько ЧОП ты нашла?

— На позиции ни одного, — ответила Сакс. — В двух машинах около двухсот.

С помощью автоматизированной системы идентификации отпечатков пальцев, объединяющей все базы данных страны, возможно было проанализировать все двести отпечатков (хотя дело это было очень трудоемким). Однако Райм, одержимый стремлением найти Танцора, не стал терять времени на запрос. Сакс доложила, что в машинах были обнаружены также отпечатки матерчатых перчаток; значит, следов пальцев Танцора там нет.

Купер высыпал содержимое полиэтиленового пакета на фарфоровый поднос. Они с Сакс склонились над уликами.

— Почва, трава, камни... Так, а это уже кое-что. Линкольн, тебе видно?

Купер вставил в микроскоп предметное стекло.

— Волосы, — сам ответил он. — Три, четыре... шесть... девять... больше десятка. Похоже, мозговой слой непрерывный.

Мозговой слой — это канал, проходящий в середине волоска некоторых млекопитающих. В волосе человека мозговой слой или отсутствует, или является прерывистым. Непрерывный мозговой слой означал, что волосы принадлежат животному.

— Мел, что скажешь?

— Взгляну на них в ЭСМ.

Электронный сканирующий микроскоп. Установив полуторатысячекратное увеличение, Купер подкрутил ручки так, чтобы один волосок оказался в середине экрана. Стало хорошо видно, что у него белесый стебелек с острыми чешуйками, напоминающими кожуру ананаса.

— Кошка, — объявил Райм.

— Кошки. Множественное число, — поправил Купер, снова поворачиваясь к оптическому микроскопу. — Во-первых, черная и пегая, обе короткошерстные. Затем рыжая, длинношерстная. Что-то вроде персидской.

— Про Танцора никак не скажешь, что он любитель животных, — фыркнул Райм. — Он или выдавал себя за любителя кошек, или бывал там, где их содержат.

— Еще волосы, — объявил Купер, вставляя в микроскоп предметное стекло. — Человеческие. Так, подождите... два волоска длиной почти по шесть дюймов.

— Он что, линяет? — ухмыльнулся Селитто.

— Как знать? — скептически произнес Райм. Без волосяной луковицы определить пол невозможно. Возраст, если речь не идет о волосе новорожденного, также нельзя установить.

— Быть может, это волосы маляра? Сакс, у него были длинные волосы?

— Нет. Острижен под ежик. И он был светловолосым.

— Мел, а ты что думаешь?

Эксперт внимательно осмотрел волос от начала до конца.

— Он окрашен.

— Танцор славится своим умением изменять внешность, — сказал Райм.