Танкист

Рядом шум человеческий, Петровича нет рядом. Приподнялся над бортом, на проходной небольшая толкучка работников. Слез с машины, по — стариковски кряхтя. Чуть размялся, поправил форму. Петрович под капотом возится. Одолжил у него пилотку, и пошел к проходной. Показал документы свои и командировочный приказ. Дали сопровождающего, чтобы проводил меня в административный комплекс.

Шел и всю дорогу крутил головой, сверяя свои представления о заводе, с картинкой что видел. Одно время на Киевском Арсенале работал и еще на парочке оборонных, помельче. Ну маленький завод, хотя с чем сравнивать и в каком времени.

Провожатый довел до здания администрации, поблагодарил его и пошел по кабинетам, по путно в санчасть заглянул с головой (оформил с записью в документы контузию) — пока не попал в рем цех.

Пришла куцая колона будущих моих танкистов — они тут как помощники работают — людей не хватает, а работы много и срочной. Сержант доложился, познакомился с личным составом. Пошли в цех, ознакомился с фронтом работ прогнозами по ремонту, не впечатлили. Все в волнении, что будет и что делать, народ постоянно слухи приносит не веселые. Какая там работа, у всех на уме только одно — шо робыть-шо робыть.

Думаю тоже что делать. Вот тот детский лепет из книг, про попаданцев там к Сталину и т. д., кроме матюков ни чего не вызывает. Глупость детская, а жить как-то надо. Тело, в принципе, местное у меня, если клювом не щелкать, то хрен кто что узнает. Но и сдыхать, как собака из за таких командиров, как я помню из воспоминаний ветеранов и прочитанного, не хочу.

По статистике и практики помню, что из общей массы воюют только 20–25 процентов, остальные балласт, пополняющий груз 200. Пушечное мясо как говорят. Из тех кто воюет, только 10 процентов попадает, т е дают результат. Удручающая статистика. Там, что-то помнится, было на каждого убитого, больше 30 тысяч патронов выпущено. В белый свет, как в копеечку. Ну что ж, все в наших руках, будем делать из этих 10 процентов, хотя бы 15–20.

Городок не бомбят, так пару бомб пролетающие мимо немецкие самолеты сбросили, наверно чтобы не расслаблялись. Он в этаком глухом закутке, если по карте смотреть, как бы находится, из военных объектов нет почти ничего — да вообще нет ничего. Интересного чего либо нет, немецкая разведка давно уже тут все разнюхала наверное. Зачем на него переводить боеприпасы, все равно потом им принадлежать будет. Местная власть в первый же день спалив какие то бумаги рванула в тыл, аж пятки засверкали. Надеюсь все спалили придурки. А население — все как обычно, пока его не коснется, пока не спалят или начнут стрелять, никто не почешется. Так было, есть и будет.

Глава 2

Послал сержанта, с такой редкой фамилией как Петров, на разведку по округе пошляться, посмотреть что, где и как. Разговорился с местным инженером Иваном Петровичем, еще до революции образование получившем, по поводу хоть какой ни будь модернизации ремонтируемой техники. В соседних цехах пушки ремонтируют, во дворе лафеты, ходовые разной техники валяются, рабочая обстановка в общем. Инженер зубр в технике, но нет бумажки ты какашка — будет, другое дело. На обед сходил в столовую, нормально поел, блин натуральные продукты, а не дерьмо европейское. Петрович доложил, что вроде немцы по слухам прорвали где-то справа в 100 км фронт, угу знаем такое, и мы уже вроде как в тылу, уже у немцев.

На еду, дело святое, прилетел Петров с новостями.

— Встретил на станции, тут не далеко, с километр будет, наших однополчан со второго батальона, кто в чем, но с личным оружием. Всю технику в парке, даже с места не сдвинулись, немцы разбомбили. Потом стрельба, немецкие танки и они тут как-то очутились. Причем там и с нашего третьего батальона есть.

— А командует кто, спросил?

— Нет никого, в основном там рядовой и сержантский состав, командиров нет, они к семьям рванули, а дальше как-то не видели ни кого.

Понятно, что еще видел, спрашиваю.

— А еще в тупичке, на железке, десяток танков на платформах зачехленных стоят и рядом ни кого. И еще, какие то вагоны к ним прицепленные.

— Поедим, пойдем, посмотрим.

Петрович уже поел, отправляю за нашими, пусть сюда к цеху приведет — будем на них посмотреть. Охрана там выеживаться не будет, спрашиваю у инженера, сидящего за соседним столом.

— Нет, он проконтролирует, сейчас сходит с Петровичем.

Спустя пять минут подходим к цеху, строю и знакомлюсь с будущими подчиненными, их тут 96 человек, почти полурота. Докладывает мне пожилой старшина — Стецько, ремроты — суфлирует Петров. Прочитал им мораль про плохого танцора и его яйца, дал команду старшине составить списки, указать, кто чем владеет из любых специальностей, потом найти меня и пошел смотреть платформы с Петровым.