Танго втроем

— У него горсть девок молодых, а он — публичное лицо. Мы в свое время организовывали ему выходные. Чтобы пять звезд, и полная анонимность. Любит покуролесить, бабками покидаться… Твой персонаж. Бери и раскачивай ему «отдых».

— Порекомендуешь меня?

— Да. Давай визитку…

Протягивает тисненный черно-золотистый прямоугольник.

Андрей Петрович Коваленко.

Event-agent.

Достаю портмоне.

— Не надо. За мой счет, но от тебя.

Всё правильно.

Официанты приносят первому заму «galanterie», кивают на меня.

Он отыскивает меня глазами. Поднимаю руку в приветственном жесте. Узнал… Улыбается.

— Женечка… поскучай немножко.

Подхожу.

— Вечер добрый, Павел Михайлович.

— Присаживайся, Олег, спасибо… угодил.

— Мария Сергеевна, ЖЕНА моя, — выразительно сигнализирует он.

Понятно, что не любовница…

Его возраста, но пытающаяся молодиться. Властная, с цепким взглядом и россыпью бриллиантов на теле.

— Приятно познакомиться, Олег.

Кивает, откровенно разглядывая меня с ног до головы. Улыбаться начинает только после внимательной инспекции на предмет атрибутов, приравнивающих меня к ее социальному статусу.

Обмен любезностями, и мы выходим на нашу старую тему.

— Олег, ты занимаешься еще своим бизнесом? Потерял вас… Молодые бестолочи такие. Ничего нельзя доверить.

— Лично — нет, но у меня есть дочерняя фирма, и очень толковый парень. Всё сделает по высшему классу. Рекомендую.

— Это какой?..

Протягиваю визитку.

— Скажи — от Аронова.

— Понял… Спасибо.

Пожимаем руки. Ухожу к себе.

— Кого кому продал? — улыбается Женя.

— Андрея одному важному дяденьке, дяденьку — Андрею. Получу свои дивиденды с каждого, — подмигиваю ей.

— Это так сексуально…

— Что именно?

— Твоё умение жонглировать людьми и извлекать из этого выгоду.

— Если это афродизиак, то буду совершенствовать навыки.

— Ты уже и так совершенен!

И еще одно признание в любви в мою копилку. Да… я их коллекционирую.

— Андрей, — тяну ему руку.

Пожимает.

— Отличный вечер, спасибо!

— Всегда рад…

— Женя… — переводит на неё взгляд. — Рад знакомству.

Она кивает ему, не изображая никакого кокетства, и сверля взглядом.

На секунду с него слетают все маски. Нравится… Ох, как нравится….

Женя подает ему руку. Он подхватывает, переигрывая рукопожатие и поднимая к губам. Касание… Секунда-две-три…

По этикету достаточно имитации. Но ему ХОЧЕТСЯ. Долго… Еще не провокация, но уже, практически, демонстрация.

Был бы более матерым, откровенно обсыпал бы комплиментами, с посылом ко мне.

Как хвалят хорошую машину, адресуя восхищение хозяину. Но он еще так не умеет. И не сумеет, если его не научить. Слишком пылкий для таких игр. Хотя не так уж и юн. Постарше Жени. Тридцать один — тридцать два… Не помню.

Мы сталкиваемся взглядами. Он ищет там реакцию от меня. Ее не будет.

— Спасибо за…

— Рано благодаришь, — ухмыляюсь. — Это только начало. Потому будешь… благодарить.

Переваривает.

Увожу Женю.

Мне начинает нравиться эта игра.

— Ты не промазал с поворотом?

— Не промазал…

— Куда мы?

— Ко мне.

Обойдемся без утренних внезапных визитов в этот раз.

— Я устала…

— Значит, мы будем спать. Но ты не устала… — паркую машину. — Ты пытаешься защититься от меня и избежать секса, так?

— Устала тоже! — улыбается.

— Так и не научилась врать. Прелестная девочка…

— Дай мне немного отдышаться, тебя слишком много.

— Нет. Когда ты явилась в мою жизнь, тебе было абсолютно плевать, что я не умею дышать тобой, и ты топила меня в этом, пока не прорезались жабры. Как только вдохнул полной грудью, выкинула обратно. Задыхаться. Это месть.

— Выкинешь меня?… — смеется.

Смешно, да.

Женя в моей рубашке. Это парадоксально успокаивающе. У меня она всегда ходила в моих вещах. Иногда — голой. Это, конечно, к спокойствию имело мало отношения… Если только она не в ошейнике у моих ног… читает Дориана Грея, Камеру обскура, а лучше — Маркеса. Да… хочу послушать Маркеса…

Кстати, об этом!

— Девочка моя… Быть может, обсудим формат?

— Ну, кто же делает «предложение» без «кольца»?

— Черт… косяк. Исправлюсь…

— Не торопись. Сказала же — погуляю.

— Погуляй…

Пару дней.

Она у моего окна. Смотрит на свои. Я, в кресле — на нее.

— Знаю всё, что ты скажешь. Не утруждайся.

— Поразительная маниакальность.

— Ну, хоть в чем-то я тебя еще поражаю.

— На самом деле — во всём.

Моя копилка пополняется. Это хорошо. За эти шесть лет я потратил почти все из неё.

— Женечка… У меня есть вопрос.

— Задавай.

— Не так. Я хочу не только слышать, но и чувствовать твой ответ. Иди ко мне.

Подходит.

Медленно тяну её ближе.

— Сядь сверху… смотри на меня… и ничего не прячь.

Кладу руку ей под грудь, на сердце. Этому детектору лжи научила меня она.

— Хотел задать тебе этот вопрос всегда. Но, почему-то, не мог. Так же, как и поцеловать при встрече. И еще множества разных, таких, казалось бы, банальных для других пар вещей.

Внимательно слушает.

— Мне и сейчас тяжело. Потому что я не готов к ответу.

— Не спрашивай.

— Я больше не могу. Эта эквилибристика по твоим двузначным признаниям, без отсутствия твердой почвы под ногами сожрала меня. Я честно пытался получить удовольствие от этого. И получаю… Но мне нужна однозначность. Любая. Чтобы оттолкнуться и двигаться дальше.

— Тогда спрашивай.