Танго втроем

— Кардиолог, невролог, нарколог. Психиатра опустим, не первый день знакомы.

— Все в норме. Я в военном резерве. Нас периодически гоняют по врачам.

— Хорошо. Минуту…

В коридоре моя спортивная сумка. Возвращаюсь, достаю файл. Кладу перед ним.

— Что это?

— Наш с тобой «брачный» договор.

С усилием сглатывает.

— Там все мои пределы и запросы. Прочитай очень внимательно. Не торопись. И ты должен отметить свои. Сам. Твои справки тоже должны быть там. Можно чуть позже.

— Кровью подписать? — натянуто улыбается.

— Сейчас достаточно ручки. Кровью чуть позже.

Вытягиваю наушники из Жениных ушей.

— Детка. Ты хотела мазо-зайца?

Её глаза внимательные. Плечи по змеиному приходят в движение.

— Я тебе его на сегодня дарю.

Глажу костяшками по щеке.

— Щедро… — целует ускользающую руку.

В ее глазах гаснет «девочка», и появляется нечто другое. Я помню этот взгляд неизмеримой глубины. Хотел бы я оказаться на месте Андрея?

Да.

Хотя бы еще раз.

Но мне нельзя и я щедр. И к ней, и к нему. Надеюсь, он сможет оценить.

— Солируй. Я буду наблюдать и корректировать.

— Пределы?

— Он не знает своих пределов. Покажи ему…

Разворачиваю от компьютерного стола кресло, двигая его к центру комнаты. Хорошее кресло. Мягкое, удобное, с подголовником. Сажусь.

— Почему ты одета еще?

Звук расстегивающейся ширинки. Брюки скользят вниз по ее ногам. Пиджак летит мне в руки. Снимает топ, оставаясь в одних трусиках.

— Так?

Протягиваю пиджак.

— Надень. Прохладно.

Пиджак на голое тело — просто огонь!

— И губы в крови…

Кивает. Пара взмахов красной помадой. Неровными мазками, выходящими за края губ.

Перехватывает волосы. Несколько стежков в косу… недоплетенной откидывает за спину.

— Замри.

Послушно застывает. Я разглядываю эту агрессивную шизофреничную эстетику. Её взгляд застывает в пространстве между нами. Она похожа на куклу. Глаза такие же пустые. Это не надолго. Скоро она включится.

Андрей возвращается к нам. Женя игнорирует его.

Бросает взгляд на неё. Вижу, как вздрагивают его ноздри и замирает грудь. На пару секунд. Сбиваясь с шага, притормаживает. Под моим требовательным взглядом собирается и проходит мимо, протягивая мне пачку листов. Откидываю в сторону.

— Ты не будешь читать?

В его руке сжаты мои кожаные браслеты.

— Нет. Написанное там — пена из твоих страхов. Мы сегодня ее сдуем. И ты завтра заполнишь это все заново, — протягиваю новый пустой экземпляр. — Этот, — указываю на заполненный. — Я оставлю тебе, чтобы ты сравнил. Завтра ты будешь другим человеком. И я хочу, чтобы ты смог оценить произошедшее, не только через свои ощущения, но и через корреляцию своих ответов.

— Принеси стул.

Через минуту он ставит передо мной стул.

— Ставь спинкой ко мне, ты — лицом. Сядь.

Перекидывая ногу через стул садится. Между нами метра полтора. Нормально.

Женя становится за его спиной кладя ему руки на плечи. Андрей заметно расслабляется.

Ее руки скользят по его груди, дергая полы в стороны. Она стягивает с него рубашку, вытягивая ее из под ремня.

— Руки на спинку стула. Смотри на стол.

Я, медленно, позволяя ему все рассмотреть, выкладываю на стеклянную столешницу.

Розга. Ошейник-Удавка. Маленькая аптечка. И упаковка в пятьсот медицинских игл.

— Нет! Красный! — начинает подниматься он.

Женя давит на плечи.

— Нет, Олег, нет, — отрицательно качает он головой.

— Сядь… Не паникуй. Ты же не связан.

Вдох поглубже. Садится на место. Разрываю упаковку, доставая одну иглу. Снимаю колпачок. Отдаю ему.

Он неуверенно берет в пальцы, разглядывая.

— Женя… — киваю ей я.

Она наклоняется к его уху:

— «Всякая вещь, кажущаяся тебе ужасной, перестает быть таковой, как только ты от неё испытаешь наслаждение».

— Наслаждение от игл? — смотрит он в мои глаза.

Киваю.

Пропуская короткие волосы сквозь пальцы, Женя сжимает кисть, наклоняя набок его голову. И втыкаясь губами в другое ухо:

— Добровольная боль. Ничего не даст тебе познать себя глубже. Мужчина из мальчика вырастает через неё. И этим путём хочу провести тебя я. Лишить этой невинности…

— Зачем?..

— «Потому что болью налито всё, и довольно страшною

из нее не свить ни стишка, ни бегства, ни куклы вуду;

сколько ни иду, никак ее не откашляю,

сколько ни реву, никак ее не избуду.

Кроме боли, нет никакого иного опыта,

ею задано все, она требует подчиниться.

И поэтому я встаю на заре без ропота,

я служу и молюсь, я прилежная ученица…»

Он уже сдался, я вижу, как расслабляются его плечи.

— Я не буду тебя сегодня сковывать, Андрей. Ты должен начать соблюдать Дисциплину без физической фиксации, — закидываю наручники обратно в сумку. — Ты уже готов.

— Мне… — задумчиво хмурится. — Страшно. Но вам сложно отказывать.

— Не отказывай нам.

— Не отказывай… — шепчет Женя.

Он молчит.

— Сейчас ты посидишь здесь. Подумаешь, покуришь.

Кидаю Жене сигареты. Она прикуривает ему одну, вставляя в губы. Я включаю ему видеоряд на плазме.