Танго верано

Ей хотелось быть, как Треси или хотя бы как Феола. Миниатюрной, худенькой, тонкокостной. А не такой… как статуя!

И грудь эта… еще б немного, и вообще – вымя!

И кожа слишком белая.

Хорошо еще, от мединцев никаких видимых признаков нет. А то бы любого стошнило.

Ладно… колебаться ей некогда.

Мерседес решительно расправила плечи и шагнула из комнаты. Вперед!

Главное, чтобы тан Мальдонадо не закрывался на ночь. А то ничего не получится. Она не Треси, она замки вскрывать не умеет…

Мерседес повезло трижды.

Херардо не закрывал спальню – от кого? В собственном-то доме!

Слуги ей не встретились – они спали.

И Херардо уже спал.

Более того, снотворное он принимать не стал, а вот полбокала крепкого вина выпил. И потому не сразу среагировал… точнее, сделал так, как нужно было Мерседес.

Тем более что девушка сделала все, как писали в книгах.

Сняла всю одежду, скользнула голой под одеяло к мужчине (Херардо тоже спал голым) и принялась целовать его плечи, грудь… сначала робко, потом все активнее. Протянула руку вниз, потрогала то, о чем читала, принялась заинтересованно ощупывать… посмотреть нельзя, темно, но ведь интересно же!

И какая реакция будет у мужчины?

Тем более спросонок, в темноте, с отзывчивой и податливой женщиной в собственной кровати…

Та самая…

Мерседес и пискнуть не успела, когда у нее перехватили инициативу. Да и чего пищать?

Несколько секунд она радовалась, а потом увлеклась, начала все более жарко отвечать на поцелуи… и даже резкую боль восприняла почти спокойно.

Ну, боль.

Только она и так знала, что будет больно. Это надо перетерпеть.

Лучше уж так, чем влезть во все интриги, которые крутятся вокруг. Да и не так уж больно, скорее, приятно. И даже очень приятно.

И… еще можно?

Херардо сначала и не сообразил, что происходит. А потом… потом уже и поздно стало.

Да, снился ему эротический сон.

И даже с участием Мерседес!

Будем честны, последние несколько дней ему только такие и снились. Вот он и не сразу сообразил, что вокруг-то реальность!

Ответил на поцелуй, увлекся, ну и… случилось!

Когда он осознал, что это – не сон, было уже поздно. Девичье тело под ним дрожало и извивалось, и Херардо махнул на все рукой.

Сначала – удовольствие. А уж потом подумаем обо всем остальном.

Он-то удовольствие получил.

Мерседес – нет, но для первого раза и так вышло весьма неплохо. Хуже ей стало, когда мужчина потянулся к ночнику и включил свет.

– Извольте объясниться, сеньорита.

Мерседес выдохнула. И решилась.

– Тан Мальдонадо, я вас фактически… изнасиловала. Вы можете заявить на меня в полицию.

Херардо чуть с кровати не упал от такого заявления.

Потом представил, как является с ним в полицию.

Сеньоры, я тут… меня того-с! Изнасиловала семнадцатилетняя девственница.

Сначала, наверное, придется откачивать полицейских. А потом и весь Римат поляжет. И Астилия за ним. Со смеху подохнут. В корчах и страшных мучениях. Никаких мединцев не понадобится!

Вот… нахалка!

Херардо бы ей уши надрал, но в том-то и дело, что Мерседес была полностью серьезна.

– Я понимаю, что повела себя неправильно, но… я хочу, чтобы моим первым мужчиной были вы. Даже если не хотите быть единственным.

Голос дрожал, срывался, но фразу девушка кое-как довела до конца. И зажмурилась в ожидании приговора. Херардо застонал и упал на подушки.

И как тут ругаться?

КАК?!

Что делать с этой поганкой?!

– Ты понимаешь, что губишь свою жизнь?

Мерседес сверкнула глазами так, что ночник поблек.

– Чушь! Ничего я не гублю, наоборот! Я не могу до вас донести, что люблю, что вы мне нужны! Но я могу взять у судьбы вот этот клочок счастья! И сохранить его – за нас двоих!

Херардо посмотрел на нее.

Мерседес не врала. Она действительно так считала.

– И что мне с тобой теперь делать?

– Ну… – Мерседес посмотрела с намеком. Туда, где простыня прикрывала самое интересное. Ночник-то включили, а рассмотреть не дали. Все на ощупь. – Мы можем продолжить.

Херардо скрипнул зубами и сбросил ни в чем не повинную лампу на пол. Благо она была из меди и не разбилась, только погасла.

– Завтра с утра! Пойдем в храм!

– Исповедаться?

– Жениться!

– А…

– Или ты рассчитываешь меня обесчестить и удрать? Нет уж! Изволь поступить, как честная женщина!

Что могла сказать на это Мерседес?

Да только одно.

– Да! Да, да. ДА!!!

– А теперь спи. Завтра будет тяжелый день.

– Да…

– И выучи это слово покрепче. Ненавижу, когда со мной спорят.

– Да…

Засыпая в крепких мужских объятиях, Мерседес подумала, что книги в чем-то не врали.

Надо иногда брать все в свои руки. И все получится. Вот, как у нее.

А что она там взяла в руки… ладно! Завтра рассмотрим. С мужем ведь это не грех, правда?

* * *

Альбе не спалось.

Вроде бы и все было хорошо, и бирюзовые покои уютные и красивые, и ужин вкусный, и Роза ее выслушала, и даже горячего молока с медом Альба на ночь выпила.

И что?

Ничего!

Уснула она на пару часов, а потом проснулась и поняла, что за окном ночь-полночь, а ей не спится. И спать не хочется, и лежать не хочется, и вообще… тоскливо как-то!

Тошно ей! Муторно!

Дома…