Ей хотелось быть, как Треси или хотя бы как Феола. Миниатюрной, худенькой, тонкокостной. А не такой… как статуя!
И грудь эта… еще б немного, и вообще – вымя!
И кожа слишком белая.
Хорошо еще, от мединцев никаких видимых признаков нет. А то бы любого стошнило.
Ладно… колебаться ей некогда.
Мерседес решительно расправила плечи и шагнула из комнаты. Вперед!
Главное, чтобы тан Мальдонадо не закрывался на ночь. А то ничего не получится. Она не Треси, она замки вскрывать не умеет…
Мерседес повезло трижды.
Херардо не закрывал спальню – от кого? В собственном-то доме!
Слуги ей не встретились – они спали.
И Херардо уже спал.
Более того, снотворное он принимать не стал, а вот полбокала крепкого вина выпил. И потому не сразу среагировал… точнее, сделал так, как нужно было Мерседес.
Тем более что девушка сделала все, как писали в книгах.
Сняла всю одежду, скользнула голой под одеяло к мужчине (Херардо тоже спал голым) и принялась целовать его плечи, грудь… сначала робко, потом все активнее. Протянула руку вниз, потрогала то, о чем читала, принялась заинтересованно ощупывать… посмотреть нельзя, темно, но ведь интересно же!
И какая реакция будет у мужчины?
Тем более спросонок, в темноте, с отзывчивой и податливой женщиной в собственной кровати…
Та самая…
Мерседес и пискнуть не успела, когда у нее перехватили инициативу. Да и чего пищать?
Несколько секунд она радовалась, а потом увлеклась, начала все более жарко отвечать на поцелуи… и даже резкую боль восприняла почти спокойно.
Ну, боль.
Только она и так знала, что будет больно. Это надо перетерпеть.
Лучше уж так, чем влезть во все интриги, которые крутятся вокруг. Да и не так уж больно, скорее, приятно. И даже очень приятно.
И… еще можно?
Херардо сначала и не сообразил, что происходит. А потом… потом уже и поздно стало.
Да, снился ему эротический сон.
И даже с участием Мерседес!
Будем честны, последние несколько дней ему только такие и снились. Вот он и не сразу сообразил, что вокруг-то реальность!
Ответил на поцелуй, увлекся, ну и… случилось!
Когда он осознал, что это – не сон, было уже поздно. Девичье тело под ним дрожало и извивалось, и Херардо махнул на все рукой.
Сначала – удовольствие. А уж потом подумаем обо всем остальном.
Он-то удовольствие получил.
Мерседес – нет, но для первого раза и так вышло весьма неплохо. Хуже ей стало, когда мужчина потянулся к ночнику и включил свет.
– Извольте объясниться, сеньорита.
Мерседес выдохнула. И решилась.
– Тан Мальдонадо, я вас фактически… изнасиловала. Вы можете заявить на меня в полицию.
Херардо чуть с кровати не упал от такого заявления.
Потом представил, как является с ним в полицию.
Сеньоры, я тут… меня того-с! Изнасиловала семнадцатилетняя девственница.
Сначала, наверное, придется откачивать полицейских. А потом и весь Римат поляжет. И Астилия за ним. Со смеху подохнут. В корчах и страшных мучениях. Никаких мединцев не понадобится!
Вот… нахалка!
Херардо бы ей уши надрал, но в том-то и дело, что Мерседес была полностью серьезна.
– Я понимаю, что повела себя неправильно, но… я хочу, чтобы моим первым мужчиной были вы. Даже если не хотите быть единственным.
Голос дрожал, срывался, но фразу девушка кое-как довела до конца. И зажмурилась в ожидании приговора. Херардо застонал и упал на подушки.
И как тут ругаться?
КАК?!
Что делать с этой поганкой?!
– Ты понимаешь, что губишь свою жизнь?
Мерседес сверкнула глазами так, что ночник поблек.
– Чушь! Ничего я не гублю, наоборот! Я не могу до вас донести, что люблю, что вы мне нужны! Но я могу взять у судьбы вот этот клочок счастья! И сохранить его – за нас двоих!
Херардо посмотрел на нее.
Мерседес не врала. Она действительно так считала.
– И что мне с тобой теперь делать?
– Ну… – Мерседес посмотрела с намеком. Туда, где простыня прикрывала самое интересное. Ночник-то включили, а рассмотреть не дали. Все на ощупь. – Мы можем продолжить.
Херардо скрипнул зубами и сбросил ни в чем не повинную лампу на пол. Благо она была из меди и не разбилась, только погасла.
– Завтра с утра! Пойдем в храм!
– Исповедаться?
– Жениться!
– А…
– Или ты рассчитываешь меня обесчестить и удрать? Нет уж! Изволь поступить, как честная женщина!
Что могла сказать на это Мерседес?
Да только одно.
– Да! Да, да. ДА!!!
– А теперь спи. Завтра будет тяжелый день.
– Да…
– И выучи это слово покрепче. Ненавижу, когда со мной спорят.
– Да…
Засыпая в крепких мужских объятиях, Мерседес подумала, что книги в чем-то не врали.
Надо иногда брать все в свои руки. И все получится. Вот, как у нее.
А что она там взяла в руки… ладно! Завтра рассмотрим. С мужем ведь это не грех, правда?
Альбе не спалось.
Вроде бы и все было хорошо, и бирюзовые покои уютные и красивые, и ужин вкусный, и Роза ее выслушала, и даже горячего молока с медом Альба на ночь выпила.
И что?
Ничего!
Уснула она на пару часов, а потом проснулась и поняла, что за окном ночь-полночь, а ей не спится. И спать не хочется, и лежать не хочется, и вообще… тоскливо как-то!
Тошно ей! Муторно!
Дома…