Танго теней

«Бобик», наконец-то, отъехал, увозя «лейтенантов», и Сергей, только сейчас расслабился, немного, и посмотрел на свою Танюшку. И заметил, что она смотрит на него каким-то странным взглядом.

— Что?

— Ой, мамочки? — Она порылась в крохотной сумочке, извлекла из ее недр носовой платочек и приложила его к глазу Володи. — Тебе не больно?

Какое там не больно?!! Он дернулся так, словно Татьяна приложила к его лицу раскаленное докрасна тавро:

— У-у-м-м! — Заскрежетал он зубами.

— В больницу надо! Срочно!

Он посмотрел на девушку с удивлением, потом взглянул на свой оторванный рукав и только сейчас заметил, что на его груди, на фоне белой фланели, алели большими спелыми помидорами красные пятна. И постепенно эти «помидоры» увеличивались, потому что что-то капало на белую материю прямо с подбородка.

«…Та-а-ак!.. — Подумал Владимир, сообразив, что происходит. — Рассек-таки, скотина… И так тебе и надо, лопух — не зевай!!! Хреново… Теперь не спрячешь… Теперь все придется Атасу доложить… Твою ментовскую в Богу, в душу, мать!..»

— Ничего страшного, Танюш!.. Все в порядке!

— Где в порядке?! Ты на себя посмотри! Вся бровь разбита! Все распухло и наизнанку вывернулось! В больницу надо срочно!

— Нельзя нам в больницу, Тань… Они, если свой «Перехват» по городу объявили, то, как раз именно там нас и будут ждать… Мне нужно в часть возвращаться, Танюш… Пока ночь… Днем точно поймают!..

— А около твоей части они ждать не будут?

— Обязательно будут, если поняли откуда я… Но, только там я их обдурю!.. Есть у нас там одна, «Тропа Хо Ши Мина»… Проскочу!..

— Володь…

— Так, женушка любимая, слушай меня!.. Сейчас мы выскочим на проспект Шевченко, поймаем такси, и ты срочно поедешь в свою «общагу»!..

— Я тебя!..

— Оставишь, Тань, оставишь!.. Мы вдвоем сами по себе особая примета, а поодиночке не так будем привлекать внимание!.. И потом! Ты на каблуках, а значит, если придется, то быстро бежать не сможешь! Попадемся если, вишь, как они все повернули, сволочи, то отвертеться будет очень сложно… Поэтому — попадаться нам с тобой нельзя… Ты в «общаге» отсидишься, а я до части доберусь, кустиками, а там… Свои не выдадут!

— Но это не хорошо, Володечка! Я так не могу! Так не правильно!

— Так разумно, Одуванчик! — Он поцеловал девушку и потянул ее за собой. — Пойдем! Пока еще хоть какие-то машины ездят!

Через пять минут, усадив «жену» в такси, и захлопнув за ней дверцу, Катран посмотрел вслед удалявшейся по проспекту машине и подумал:

«…Веселая у нас с тобой жизнь будет, Танюша, если она так начинается!.. Ну, да ладно!.. Устаканится все как-то!.. Отштормит и успокоится!.. Сейчас главное — до причалов добраться!..»… …Тот же вечер… …Милицейский план «Перехват» все-таки объявили. Видимо очень уж обиделись на Владимира Ечина те четверо лейтенантов! И они, видимо, просто жаждали мести!..

«…Стрелять, как ковбой!.. — Думал Владимир, пока продирался по кустам парка Шевченко, и крался, как тать в ночи, от одной тени к другой. — Ну, ты уже сегодня «настрелялся», бля, Вовчик!.. Да и себя дал «подстрелить»!.. Дятел, ты! Просто «человеческий дятел»!.. Так по-глупому свое рыло подставить!..»

Он затаился в какой-то подворотне, наблюдая за очень медленно едущим милицейским «луноходом», который освещал улицы неверным светом своей синей «мигалки». Машина явно никуда не торопилась! А еще более явно было то, что сидевшие в ней, очень внимательно всматриваются в ночь…

«…Вот же ты дал, Вовчик! «Серый» ты и есть! «Серый, как штаны пожарника», бля!.. — Он мелькнул тенью, и побежал дальше. — Вот теперь и посмотрим, бегаешь ли ты, как лошадь того ковбоя!.. Сейчас главное их опередить!.. А на «Пост» эти гниды обязательно приедут, раз мой «купол» запомнили!.. Мне теперь важнее всего — первому Атасу доложить! Он мужик нормальный — не сдаст!.. Мне бы только до Ланжерона добраться бы, а там они меня уже не достанут, сволочи!..»

Милицейские патрули обложили город основательно… Особенно прилегающую к порту часть. Но!.. Если вылазить из машины лень, то никого и никогда не поймаешь, если он, конечно же, не полный Даун!.. …Через час Владимир наблюдал со ста метров, из довольно густых кустиков, как милицейский сержант припирался с мичманом, «дежурным по КПП», требуя пропустить его на территорию части.

«…Не-е, сержант! Ни хрена у тебя не выйдет! Сюда даже твоего полковника не впустят — секретность! Ну, разве что только с комендантом гарнизона… А это не раньше утра!.. Так что время у меня еще есть!..»

Пробежавшись по кустам еще немного, и выйдя на «тропу Хо Ши Мина», Володя через десять минут уже был на территории родной части.

А еще через пять, предстал пред ясны очи Старлея Караулова…

Часы показывали 1.35 ночи…

— Товарищ Старший лейтенант! — Сейчас форсить и «глотать» звуки было «опасно» — докладывать в таком положении следовало строго по Уставу. — Разрешите доложить?!