Кирилл смотрел ошеломленно, потом вдруг повернулся к Арнольду:
— Ты знал… так ты поэтому?! Поэтому?! Поэтому ты… ты…
— Поэтому ли он позвонил вам на яхту вчера днем и сообщил, что решил отказаться от Лоры? И отдать вам перстень? Вернее, продать? За приличную сумму, так? Причем сразу, до вашей свадьбы! Деньги должны быть не из приданого невесты… ведь у невесты приданого не будет, — невинным голосом проговорила Алёна.
Кирилл раздул ноздри, но ничего не сказал.
— Конечно, поэтому, — кивнула Алёна уверенно. — Только он не сообщил вам правды, верно? А что-то насочинял… например, что он смертельно болен, да? Что у него, рак? Я почти уверена, что речь шла о какой-то ужасной болезни, для лечения которой срочно нужно много денег. Я помню его фразу: «Это просто удивительно, как иногда меняет человека жалость к близкой смерти другого человека…» Вы его пожалели, да?
Кирилл бросил на Арнольда уничтожающий взгляд, но снова промолчал. Это была ситуация, когда слова не нужны. Лишние они… В комнате и так все кипело.
— Так или иначе, — продолжала Алёна, — Арнольд, наверное, пообещал, что вытащит вас из ямы, в которую сам же и посадил? А в доказательство своих добрых намерений отдаст вам ту копию перстня, которую сделал лично МИГ, поставив на нее свое фирменное клеймо? — Она повернулась к Арнольду: — Ведь ту подделку, которую вы подложили, когда упаковывали коллекцию своего дяди, коллекционера Батмана, для музея, и которая была потом обнаружена милицией, вы заказали позже первой, и совсем даже не у Михаила Игоревича Грибова? Это была копия копии, верно? И на ней стояло усеченное клеймо МИГа. По этой копии найти изготовителя невозможно. По первой — да, вышли бы на МИГа. И сначала вцепились бы в Кирилла: желтый костюм, визитка… Желтый костюм — в апреле в Москве!!! В Одессе это уместно, но в Москве, где в апреле была минусовая температура… Это была просто деталь, которая сразу связывала бы дело с Кириллом. Нарочно костюмчик купили, да? Нарочно потратились? Весьма примитивная наводка! Но очень точная. Рассчитанная! И так же с расчетом вы выбрали в качестве копииста именно Грибова, одиозную фигуру, которая даже в каком-то учебнике для детективов упомянута. Чтобы сразу нашли его… и его нашли бы сразу, если бы ваш приятель московский, к которому вы намеревались обратиться, так сказать, за помощью в сборе улик против Кирилла, не свалил внезапно за границу по горящей путевке. А вот мой знакомый никуда не свалил. Он и раздобыл для меня эти сведения — слишком быстро для того, чтобы это не показалось странным. Все следы были чересчур явными. Как будто нарочно оставленными! Так оно и было, верно?
И Арнольд, и Кирилл враз пробормотали нечто, на письме обычно передаваемое сочетанием букв и многоточий. Правда, если выражение Арнольда было обращено к Алёне, то Кирилл обращался именно к Арнольду.
— Столько сил потратил, чтобы Лору заполучить, — пробормотал Кирилл потрясенно, — но выходит, тебе не она была нужна, а ее деньги? Ее американские родственнички? И как только ты узнал, что денег не будет, ты ее мне немедленно продал за триста тысяч баксов? Что ж так дешево-то?!
— Я просил пятьсот. Помнишь? — криво усмехнулся Арнольд. — Но ты извернулся, как уж, сказал, что больше у тебя нет. Вот и сошлись на трехстах. Что ж ты так дешево любимую женщину-то оценил? Но теперь благодаря вон ей, — Арнольд каким-то невообразимым образом выставил подбородок в сторону Алёны, — ты не потратишься. И хорошо. Деньги беречь надо! Приданого-то американского не будет! Перстня, правда, тоже, но это ерунда: Лорику деваться некуда, тут уж не до выбора между двумя женихами, надо хвататься за то, что само в руки плывет. Так что поздравляю со скорой свадьбой!
— Помолчи-ка, — со странной интонацией проговорил Кирилл. — Не сыпь бертолетову соль на раны! Ладно, девушка, — он глянул на Алёну, — время уже не идет, а бежит, как тот чудак с Марафона. Что там за путаница с копиями?
— Никакой путаницы, — пожала плечами Алёна. — МИГ нашел два практически идентичных камня. Арнольд заказал копию, а второй камень то ли купил, то ли… — Она запнулась.
— То ли украл, — продолжил Кирилл, и таким образом витиеватое инвективное выражение досталось ему, а не Алёне, которая предвидела именно эту реакцию Арнольда и весьма хитроумно отвела от себя удар.
— Первую копию — так сказать, подлинную, — продолжала она после того, как Кирилл ответил Арнольду, — он весьма хитроумным способом передал вам, используя своего племянника Ромку, — точно так же, как использовал его довольно часто. Например, на Лонжероновской, напугав меня и пытаясь внушить, что он весь из себя такой благородный герой, которому угрожает смертью злобный соперник…
Она взглянула в полные ненависти глаза Арнольда: