Танго на троих

– Ну что, проснулась, спящая красавица? Наконец-то! Меня Анна зовут, а твоё имя я знаю. Ох, и намучились мы с тобой, Диана. С возвращением тебя! Сейчас я врача позову, – она развернулась к выходу.

– Пить хочу, – сиплю я и не узнаю свой голос.

– А, ну это мы сейчас мигом устроим, – она подскочила ко мне, и что-то прихватив с тумбочки, приложила к моим губам какую-то трубку.

В голове промелькнули мерзкие картинки, и я поморщилась.

– Тебе что, больно? – забеспокоилась Анна, заглядывая мне в глаза.

– Нет.

– Вот и хорошо, тогда пей потихонечку, – она наклонила к моим губам стаканчик с носиком-трубочкой. – Ох, Диана, какие же красивые у тебя глаза! Ты вообще необыкновенная красавица, даже когда без сознания. Так что, милая, будешь ты жить долго и счастливо и кружить парням головы.

Уже вскружила, кажется… целый торнадо устроила.

Красавица я, говорят, и даже необыкновенная… Только хорошо ли это? И как я, бесправная малолетка, могу использовать свою красоту? Практика показала, что только себе во вред.

– Так, ну я пошла за врачом, а ты лежи, – распорядилась улыбчивая медсестра.

Какое лежи?! Сейчас как вскочу и побегу в волейбол играть.

Напоив меня, Анна подмигнула и вышла из палаты, а я задумалась, пытаясь восстановить трагические события. Полкан Петрович сказал, что было групповое изнасилование. Значит… это меня изнасиловали? Но кто? Игорь?.. Артур?.. Стоп! Групповое?! Это же значит… это они все?!

– Та-а-ак, а что это у нас с лицом? Деточка, у тебя что-нибудь болит? – пожилой врач взял мою руку, нащупал пульс, заглянул в глаза.

– Ничего не болит.

– Вот и прекрасно. Давай тогда знакомиться, меня зовут Павел Семёнович, и я твой лечащий врач. А тебя как зовут? – добрый доктор улыбается.

Склеротик что ли – забыл, кого лечишь?

– Диана.

– У тебя очень красивое имя, Диана! А фамилия у тебя какая?

– Кузнецова.

– Мугу… А сколько же тебе лет, Диана Кузнецова?

Бесишь уже своими тупыми вопросами, не мог в карточку заглянуть?

– Почти тринадцать, – буркнула я.

– А почему почти, это как? – удивился беспамятный лекарь.

Как-как! Кверху каком! Достал уже, старый пердун!

– Тринадцать лет мне исполнится тринадцатого мая, – с трудом скрываю раздражение.

– Правда? Диана, ну тогда с днём рождения тебя! – торжественно произнёс чокнутый доктор, а я вытаращила на него глаза.

Пипец!

– Чего ты испугалась? Ты просто приболела и долго спала, а проснулась прямо в свой день рождения.

– А к-какое сегодня число? Хотите сказать, тринадцатое?

Улыбчивый дяденька охотно кивнул.

– А-а… когда всё случилось? – я с ужасом и недоверием смотрю на него.

– А что случилось? – насторожился Павел Семёнович.

Он разве не знает? А как такое может быть?.. Я прикрываю глаза – не могу на него смотреть, противно, если он обо всём знает. А может, это я не должна ни о чём знать? А ведь я и правда могла бы ничего не узнать, если бы не очнулась в тот момент, когда меня… Господи, какой кошмар! Или если бы не проснулась во время разговора бабки с полковником. А как же теперь себя вести? Хотя… так даже лучше, ведь я ни за что не смогу пересказать даже те крохи, которые всплывают в памяти – это слишком отвратительно. Да как вообще можно об этом говорить? А Шерхан… вдруг он узнает? Я ж тогда умру от стыда! Что же мне теперь делать?..

– Диана, о чём ты задумалась? – доктор выглядит обеспокоенным. – Ты помнишь, что с тобой произошло?

– Я не знаю… я пришла домой к тётке, а там был Артур… и его друзья… и всё.

– Артур – это кто?

Чмо в пальто!

От нахлынувшего отвращения у меня даже голова разболелась.

– Это сын моей тётки, – постаралась я произнести как можно безразличнее.

– Ага, значит, Артур твой брат? – обрадовался догадливый Павел Семёнович.

И вообще он меня бесит – разговаривает со мной, как со скудоумной.

– Он мне не брат, – упрямо отвечаю.

– Ну и ладно, – мягко соглашается доктор. – А скажи, Дианочка, почему тебе стало плохо?

– Не знаю. Я разговаривала с Игорем, другом Артура, а потом… всё… Я не помню.

– Может, ты что-то скушала?

– Нет, я совсем ничего не ела. Только сок пила.

– Вот и умничка! – ликует этот дурачок. – Вот видишь, оказывается, ты всё прекрасно помнишь. Этот сок был испорченным и, выпитый на голодный желудок, дал вот такую страшную реакцию. У тебя было сильнейшее отравление. Все эти соки, деточка, вообще пить вредно. Поняла? – увещевает меня добрый, милый и очень брехливый дядюшка доктор.

И я покладисто киваю.

Конечно, я всё поняла – меня отравили, изнасиловали, чуть не убили… и во всём виноват сок. Что же тут непонятного?

* * *