Танго колодцев

Комната не соответствовала его представлению о рабочем кабинете. Тут было много нехарактерной для офиса мебели: старинный резной деревянный шкаф, огромные кресла, декоративные тумбы с расставленными на них домашними цветами в горшках. Всё это производило странное впечатление, будто он пришёл в гости, а не устраиваться на работу.

Несмотря на открытое по причине жары огромное окно напротив двери, выходящее на тихую, зеленеющую каштанами улицу, тут царила прохлада. А ещё была такая приятная успокаивающая полутень, прямо как в детстве, у бабушки, когда маленького Вадика после обеда отправляли в спальню, защищённую от солнца растущим снаружи виноградом, соблюдать режим дневного сна.

Самым необычным была стоящая на тумбе у стены клетка с попугаем. Внутри, немного сутулясь, сидел невероятных размеров красный ара и что-то бормотал себе под нос. Иногда он резко вытягивал шею, чтобы посмотреть одним глазом на присутствующих.

Когда Вадик шёл мимо клетки, ему почудилось, что попугай бормочет Махамритьюмджая-мантру[2].

Однажды они с другом Игорем так накурились, что наблюдавший за ними главный «трезвенник» компании, Артём, не сказав ни слова, включил эту мантру и ушёл на кухню заваривать обоим чай, чтобы хоть как-то привести парней в чувства.

В дальнем конце комнаты стоял массивный деревянный письменный стол, заставленный всевозможными винтажными канцелярскими принадлежностями: перьями, штампами, ножами для писем.

Вероятно, все эти вещи были кем-то подарены, потому что выглядели так, будто ими никто никогда не пользовался.

За столом лицом к двери сидел мужчина, одетый в двубортный велюровый тёмно-зелёный пиджак с коралловой рубашкой без галстука.

Слева от него стоял молодой парень крепкого телосложения в джинсах и чёрной водолазке. Он что-то искал в планшете и на вошедшего Вадика даже не взглянул.

– Меня зовут Урош Бориславич! – представился директор. – А это – мой хвост… То есть, я хотел сказать: мой зам! Ростислав, – кивнул он на стоящего рядом парня.

– Рад знакомству, Вадим!

– Как спалось? – опустившись в оказавшееся удобным кресло напротив стола, услышал Вадик неожиданный вопрос.

Мужчина с гипнотически-спокойным лицом внимательно посмотрел на него.

Вадику показалось, что глаза у директора жёлтые, с вертикальными чёрными зрачками. Он тряхнул головой и в третий раз за последние пять минут повторил: – Спасибо…

«Намекает на моё опоздание?! – судорожно соображал он, – Главное – держаться уверенней, не извиняться»

– Честно говоря, спалось не очень.

– Что так? Переживал по поводу нашей встречи? – сразу перешёл на ты мужчина.

– Не то чтобы…

«Надо срочно перевести тему, а то мы такими темпами сейчас с ним баб начнём обсуждать!»

– У Вас красивый кабинет! – нашёлся Вадик.

– Уютно, правда? Хочу ещё под окнами виноград посадить, чтобы стену оплетал, как думаешь?

«Только ведь вспомнил про бабушкин виноград!»

Вадик удивился и обрадовался. Обычно, замечая подобную синхронистичность[3], он делал вывод, что находится на верном пути.

– Ага, мысль хорошая, будет прям оазис! Ещё и попугай Ваш… – Вадик усмехнулся.

Повисла пауза. Мужчина за столом нахмурился.

– Какой попугай?

– Как это?!

Вадик обернулся и с ужасом увидел, что на том месте, где он минуту назад своими глазами видел клетку с попугаем, теперь висит огнетушитель.

Его передёрнуло. Сейчас он мысленно благодарил Вселенную за свой богатый психоделический опыт, который не позволил ему мгновенно удариться в панику. Не подавая вида, Вадик ляпнул первое, что пришло в голову.

– Да это мне огнетушитель Ваш попугая напоминает!

Директор хмыкнул.

– Ну и фантазия… А зачем усы?

Вадик не успевал опомниться.

– Меняю внешность, скрываюсь от уплаты алиментов! – улыбнувшись, отшутился парень.

– Сбрить.

«Ну, это уже слишком!»

Вадик разозлился, но боязнь конфликтов заставила его предпринять ещё одну попытку превратить всё в шутку.

– Меня девушка бросит… Я ей только из-за усов и нравлюсь!

– По нашим исследованиям, усы не вызывают симпатии у целевой аудитории… – неожиданно подал голос помощник.

– Так вы берёте меня на работу? – перебил Вадик.

– Помолчи!

«Снова этот повелительный тон! Кем он, на хрен, себя возомнил?!»

– Кстати, о твоей девушке, её ведь Полина зовут, верно?

«Так, ну всё! О том, что у них было с Полиной, не знает даже сидящая за стенкой Настя. Тут творится что-то странное!»

Вадик встал.

– Мне не нравится, как вы со мной разговариваете! Думаю, мне лучше уйти.

– Сядь! – гаркнул директор. – Ты знаешь, кто я? Я муж Полины Гнатюк, которую ты, ублюдок, изнасиловал!

Вадик опешил.

– Что?! Никого я не насиловал! – заорал он в ответ. – Вы сумасшедший?!

У него закружилась голова. Вадик повернулся к двери, но в этот момент помощник директора отложил планшет, прыгнул к нему и схватил за руку.

Вадик резко рванулся назад всем корпусом, перенеся вес тела на здоровую ногу. Одновременно свободной рукой он с силой ударил по локтю помощника сверху. Тот отступил на шаг.

Вадик глянул на него и обомлел. С криком попятившись, он споткнулся и рухнул на спину.

Рука помощника валялась на полу. Вадик, лёжа с открытым ртом, взирал на покалеченную фигуру.