Танец судьбы

— Конечно, все это было очень давно, — произнесла Кэтлин, стараясь успокоиться. — Но, Грания, я всю жизнь не могу забыть невинные, доверчивые глаза Джо. Понимаешь, он не осознавал, что с ним происходит. Его поместили в специальное заведение — ужасное место, полное ненормальных, которые визжат и кричат во весь голос и колотят в двери, требуя, чтобы их выпустили! — Кэтлин содрогнулась. — Ох, Грания, ты даже не представляешь...

— Нет, конечно, — тихо сказала Грания. — А вы пробовали подать апелляцию?

— Ты, наверное, не удивишься, узнав, что адвокат, к которому мы обратились за консультацией, посоветовал нам не тратить понапрасну деньги, — грустно усмехнулась Кэтлин. — Кроме того, когда Джо попал в это заведение, его состояние ухудшилось. Ему всегда нужно было сделать над собой усилие, чтобы произнести хоть слово, а угодив туда, он окончательно сдался. Сомневаюсь, что он сказал что-нибудь в следующие десять лет жизни. Обычно он сидел у окна, глядя на улицу. Даже когда мы приходили навещать его, казалось, он не понимал, кто мы такие. Наверное, ему давали какие-то лекарства — так поступают, чтобы пациенты тихо себя вели, и санитарам было легче с ними справляться.

— Мама, Джо все еще там?

— Нет, — Кэтлин покачала головой, — он умер от сердечного приступа, когда тебе было двенадцать. По крайней мере, так нам сказали. У Джо всегда были шумы в сердце. Но насколько я понимаю, причина была не в них. Его сердце просто разорвалось от горя. — Кэтлин вздохнула. — Для чего было жить несчастному мальчику? Его обвинили в избиении и изнасиловании девушки, которую он любил больше жизни, и из-за этого он в итоге потерял свободу. Джо не отличался большим умом и, мне кажется, осознать, что произошло, было выше его сил. Он попытался справиться с этим, замкнувшись в себе. По крайней мере, именно это говорили нам психиатры.

— О, мама... — Грания покачала головой. — Какая ужасная история. Вы с Лили потом обсуждали ее? Она вспомнила, что случилось?

— После того дня в больнице я больше никогда не разговаривала с Лили Лайл, — сказала Кэтлин. — Тетя Анна увезла ее в Лондон, как только она вышла из больницы, и больше мы ее не видели. Много лет спустя она вернулась в Дануорли, притащив за собой мужа.

— А как же Джеральд? — спросила Грания. — Из твоего рассказа следует, что именно он совершил тогда это преступление.

— Я до самой смерти буду так считать, — решительно произнесла Кэтлин. — Это был точно не наш добрый Джо, а член их семьи. Хотя бы в этом есть некоторое утешение. Я слышала от кого-то работавшего в доме Себастьяна Лайла, — Кэтлин практически выплюнула ненавистное имя, — что Джеральд погиб где-то за границей. Не могу не добавить, что он расстался с жизнью не в бою, служа своей стране, а в пьяной драке около какого-то бара на Кипре. Джеральд умер раньше Джо, ему было всего двадцать четыре года. Поэтому Лили и унаследовала Дануорли-Хаус.

— Как ты думаешь, случившееся той ночью не могло повлиять на Лили? Я имею в виду... — Грания осторожно подбирала слова, понимая, что может причинить матери боль. — Александр упоминал, что у Лили было тяжелое психическое заболевание.

— Я не могу сказать точно, ведь Лили сначала была странным ребенком, а потом эксцентричным подростком, — вслух размышляла Кэтлин. — И невозможно сказать, вспомнила ли события той ночи. Но ты, наверное, считаешь, что это могло повлиять на нее?

— Да, конечно, — кивнула Грания. — Теперь я поняла, почему ты так переживала из-за моего общения с Лайлами. — Грания взяла мать за руку. — И мне очень жаль, если это расстроило тебя и вызвало воспоминания о прошлом.

— Ну, как твой отец постоянно твердит, прошлое с тобой никак не связано. И все-таки не нужно забывать, что они разрушили мою семью. Мать и отец уже никогда не стали прежними. Конечно, причина не только в Лили, но и в тете Анне — маминой сводной сестре, отказавшейся защитить племянника. Как мама ни умоляла ее сказать полицейским, что Джо совершенно безобиден, она отказалась. Если бы она это сделала, Грания, к ней бы прислушались. Ведь она была женой сквайра, ее слова имели вес.

— Но, мама, — вздохнула Грания, — разве можно было ждать от нее другого? Джеральд был ее приемным сыном. Боже, как все ужасно запутано.

— Да, — согласилась Кэтлин. — Конечно, ты права. Но тетя Анна всегда искала выгоду. Себастьян обеспечил ей комфортную жизнь и не ограничивал ее свободу. После этого случая она редко приезжала в Ирландию, проводя почти все время в Лондоне, в том доме, где выросла. И больше она никогда не разговаривала с сестрой.

Грания помолчала некоторое время. Ей нужно было разобраться в услышанном.