Танец с саблями

- Это я слышал. Земля ему пухом! - Виноградов представил себе легендарного начальника республиканской транспортной "уголовки", так до самой смерти принципиально и не надевшего нововведенную форму со львами и серебряными погончиками. Его, говорят, и похоронили в милицейском полковничьем кителе при советских ещё орденах...

Выпили. Собеседник продолжил:

- Тут ведь ещё какое дело? Понравилось мне! Понравилось, что козлы из больших кабинетов остались дерьмо хлебать. Ты Линдера этого увез у них из-под носа - а они остались...

- С твоей помощью!

- Вот именно... Значит, подумал я, все эти крысы канцелярские, все бездельники и хапуги только считают себя хозяевами жизни? А если надо - то все будет так, как решаем мы!

- Тогда ты решил вести свою сольную партию? - в голосе Виноградова не было ни иронии, ни издевки.

И человек напротив это почувствовал:

- При погонах я многое мог! Мог и делал - не для денег, а из элементарного чувства обиды. Жаль, недолго... Они меня очень скоро выгнали.

- И куда ты подался?

- Да всякое было...

Собеседник выдержал паузу, и Владимир Александрович понял, что ответа не последует. Во всяком случае, не сейчас.

- А теперь чем занимаешься?

- Коньяк с тобой пью, Саныч.

Это граничило с хамством, но Виноградов даже не успел подготовить достойный ответ - Василий отставил рюмку и придвинувшись близко-близко спросил:

- Ты счастлив?

- В каком смысле?

- У тебя завидное положение? Друзья? Жена, дети?

- Ты ещё про зарплату спроси. И про машину с дачей! - Владимир Александрович даже не знал, как отреагировать.

- Хорошо... Считай, что спросил.

Виноградов почему-то не обиделся:

- Ну, мне уже под сорок... Было время понять, что счастье не в том, чтобы иметь все. А в том, чтобы хватало того, что имеешь.

- Это не ново. Нечто подобное я уже слышал.

- Пожалуй! В русском языке всего несколько букв и довольно ограниченный запас слов... Многие до меня переставляли их, как хотели - и запас неиспользованных комбинаций со временем истощился.

- Не злись. Я понял. Знаешь, поколение наше - это поколение системы. Мы все жили в ней: офицеры, пионеры, члены Союза писателей... Кто бы ты ни был - ты в первую очередь всего лишь составная часть чего-то целого и огромного.

- Ну, сейчас другое время. Нет?

- Ерунда! Все осталось по-прежнему. Государство, организованная преступность, церковь... Все это, в сущности, однородные системы - отличия только в деталях.

- Это ты, пожалуй, загнул! - беседа уходила куда-то в область высоких материй, а тут Владимир Александрович не был силен. - Тем более, что все равно - раз уж так сложилось...

- Система слаба. - Неожиданно твердо отчеканил Френкель. - Любая система слаба... и уязвима. Ее очень легко вывести из равновесия.

- И ты именно этим теперь занимаешься... - стремясь перевести все в шутку подмигнул майор.

- Не я - мы!

- Вы? - честно говоря, слолвоблудие утомило. Тем более, что в логике собеседника зиял приметный провал. - Если больше одного элемента - это ведь тоже система?

- Нет. Мы - не система... Мы - просто сообщество, вольное сообщество одиночек. Как у Киплинга, знаешь?

- Закон стаи... - внимательно посмотрев в глаза человеку напротив, он вдруг сообразил, что если у них там все такие, как Френкель, то это более чем серьезно.

Один сибиряк написал про волков, что - да, они опасны. Храбрые, сильные, злые... Но в генах каждого серого хищника таится древний, родовой страх перед человеком - странно пахнущим существом с непонятными обитателю леса повадками и множеством грохочущих смертоносных приспособлений.

А вот собаки! Не те, конечно, что верно служат за миску похлебки и теплую конуру, а другие, сорвавшиеся с цепи - то ли от голода, то ли от сытости, то ли от вечной тоски по свободе... Волки их ненавидят, и рвут, раздирают в кровавые клочья.

Однако, случается, отступник выживает в стае - если только клыки его остры, и когти не знают пощады. И тогда рано или поздно он становится вожаком... Гончие, натасканные на природную дичь, дипломированные сторожевые псы, - эти "друзья человека" великолепно знают повадки своих бывших повелителей, все их слабости и недостатки.

Собаки понимают, чего следует опасаться - и привычной оградой из красных флажков их не испугаешь... Знания, полученные от недавнего хозяина, обращаются теперь против него.

- Каждый сам выбирает свой путь...

- За некоторых это делают другие люди, - пожал плечами собеседник.

Владимир Александрович пожал плечами:

- Или обстоятельства.

- Да... Осуждаешь?

- По какому праву? Нет... Но и в ладошки хлопать тоже не стану.

- Почему?

- Я и в далеком детстве не верил в добрых разбойников. Так не бывает! Или-или...

Виноградов вытер губы крахмальной салфеткой. Бутылка уже опустела, но опьянение так и не пришло - вместо него томило душу ни разу ещё не обманувшее предчувствие надвигающейся беды.