Танец Грехов

— Да, — подтвердил часовой. — Мы только что уложили пару разведчиков из «Яги».

2

Выглядели язычники странно, как отметил Однорукий. Одетые в меха и самосшитые шубы, в татуировках с головы до ног и со странными амулетами и брелками по всему телу. Татуировки напомнили Виктору древних языческих духов, а на спине у одного из них была изображена бабка, с наполовину костяным лицом. Не хватало только ступы и избы на курьих ножках.

— Вы их точно добили? — ворчливо спросил Кир, оценивая двух трупов.

— Да, игумен. От них теперь никакой энергии.

Эта техника безопасности с язычниками быстро зарекомендовала себя, знал Док. Как-то по своей наивности он не проверил, исходит ли от поверженного противника хоть какая-то энергия и просто прошёл мимо его. Чудом парня спас Однорукий, срезавший голову язычника, как цветы перед праздником.

— Дело в том, что язычники владеют энергетикой и, как следствие техниками, на более глубоком уровне чем вы все и даже я, — объяснял Кир, когда парни только прибыли. — Несмотря на то, что Инквизиция травит этих зараз уже более десяти веков, их навыки в обращении с энергией, контрактами и всем прочим, иногда очень, очень сильно превосходят наше понимание. Даже Аристарх, известный вам по прозвищу Цезарь, не раз отмечал силу язычников и оккультистов. А ведь он — лучший. Ну так вот, особенностью наших древлян (так звалась группа языческих племён в странах СНГ) является то, что эти засранцы могут даже после своей смерти в последние мгновения перебрасывать ужатую негативную энергию в разные части тела — руки, ноги, голова… И в зависимости от того, куда засранец переправит свою энергию, та часть тела определённое время может функционировать, как живая. За принципом работы этого дерьма не ко мне, но запомните — добивайте ублюдков дважды.

Слова эти эхом раздались у Виктора и сейчас, когда он смотрел на продырявленные пистолетом внушительного калибра, тела язычников.

— Как же у этих идиотов хватило наглости подобраться к нам так близко? — вопрошал Илий, что был правой рукой Кира. Внешне он был тонок, подобно спичке и жиденькая бородёнка вместе с крошечными, серыми глазами не придавали ему мужественности. Но каждый в «Князе» знал о его свирепости и отваге во время битв.

Кир приказал какому-то серенькому крестоносцу обыскать тела. Исполнив приказ, новобранец предоставил игумену свёрток бересты, на котором была вычерчена… Карта?

— Чего? — Илий выхватил бересту из рук мальца. — Тут… Расположение языческих лагерей? Ты посмотри, Кир…

— А действительно, — кивнул игумен. — Судя по этому куску бересты, «Яги» здесь и в помине нет. Ха, лагеря «Сварога», «Стрибога», «Кощея», даже «Чернобога»! Не хватает только «Перуна». Море лагерей и всё на относительно недалёком расстоянии!

— Не радовался бы ты так, — покачал головой Илий и потёр свою бородёнку. — Возможно, это ловушка. Я бы даже сказал, что это и есть ловушка. Тебя не смущает, что разведчики «Яги», лагерей которых тут не показано.

— Э, не, — ухмыльнулся игумен своей удаче. — «Яга» ото всей своры лагерей держится. Вероятно, они сами подкосить пару племён хотели, чёртовы выродки. И потом, взгляни вот сюда. Видишь, подписи? — На бересте и правда были какие-то росчерки и разного рода знаки, отсылающие к языческим богам. — Вот то-то и оно. Скажи мне, наш пленник из «Домового» ещё жив?

Илий кивнул. Конечно, засранец был жив, ведь охотник лично следил за его здравием.

— Тогда нам нужно разбудить этого придурка и узнать, попало к нам сокровище или кусок говна…

Когда они спустились на нижние этажи, там, где располагалась неназванная подпольная тюрьма, то обнаружили пленника в своём привычном положении — тот сидел на коленях, в молитвенной позе и что-то неустанно шептал себе под нос. Грязный, с засаленными, окровавленными волосами и крупными красными отметинами на тощем лице.

— Эй, засранец, — дёрнул за железную решетку Илий, — живой?

Ответом ему стал холодный, как лёд, взгляд серых, впавших глаз.

— Слушай меня, ублюдок. Твои дружки предложили нам обмен пленниками. Ты и ещё пара ваших, в размен на стольких же наших.

Тень в клетке дёрнулась и железные прутья обхватили чёрные, почти как угли, пальцы.

— Ты лжёшь, демон! — прохрипел пленник. Голос его был рваным и хриплым. — Не может этого быть… Не может!

Игумен Кир фальшиво улыбнулся во все свои пожелтевшие зубы:

— О нет, не лгу, обезьянка. Взгляни. — Берестяную табличку он в руки не дал, но глаза пленного вспыхли от удивления, пусть и всего на мгновение. За столько лет, игумен научился считывать даже самые мелкие детали. — Вижу, тебе это знакомо?

За железными прутьями показалось изуродованное лицо: взлохмаченные, длинные лохмы рыжих волос, растрёпанная в разные стороны борода. И правда домовой, подумалось Виктору.

— Нет-нет-нет-нет, — залепетал пленник, стараясь сдержать эмоции. — Нет! Нет!

— Вы всё видели, — улыбаясь по-волчьи, сказал Кир. — Мы нашли золото.

В ту же ночь пленник лишил себя жизни, каким-то чудом сумев свернуть себе шею. Впрочем, работу он свою выполнил хорошо, как считал игумен отряда «Князь II».

3