Там, за горизонтом

– Спи спокойно, папа. Ты многого не увидел, когда ушёл от нас, да и я с внуками и правнуками не часто балую тебя вниманием, прости. Я уже упоминала твою правоту. Да, мы выжили. И мы, и на островах, и на Большой земле. Люди пережили апокалипсис, но планета стала намного меньше. Пройдёт сто или двести лет, и она опять станет тесной. Я, пап, не была в Европе, но на юге теперь джунгли. Там, где были атомные станции, человеку делать нечего – сожрут. Ляжешь спать на цветочном лугу, они и слопают. Шестьдесят пять лет назад джунгли согнали с места Орду, и нам пришлось повоевать с мутантами. Да, твои дети и внуки, папа, не избежали войны.

Мы победили, другого и быть не могло, островитяне помогли нам, да мы тоже не промах оказались. Ты бы видел, как как эти уроды драпали от быков и прайдов львов…

Хотя мне их жаль, они же не сами стали такими и сорвались с насиженных мест. Сколько лет прошло, а умники до сих пор гадают о факторах и причинах выживания той человеческой популяции, строят гипотезы о мутациях и взрывной численности населения, из-за чего они снялись с места. Только ли джунгли с их хищниками были виноваты? А меня волнует один вопрос: где они там людей усмотрели? Согласна, пришедшие к нам с людьми имели одного предка, но сами если и являлись ими, то с большой натяжкой. Их всех под корень с пулемётов и огнемётов… Ох, пап, сколько всего я хочу тебе рассказать, смогу ли только?

Арина покосилась на рюмку в руках Ри и тяжело вздохнула в такт посетившим голову мыслям. Подруга, напарница, вторая половинка души, навечно привязанная к конкретному человеку, симбиот, всегда была на своей волне. Котёнком за ней постоянно нужен был глаз да глаз, Арина ходила за Ри, как за маленьким непоседливым и шкодливым ребёнком, малышку всегда куда-то кошачье любопытство тянуло. Только проморгал, и всё – пиши пропало! Арина, повторно обретшая симбионта в пятьдесят, воспитывала Ри так, как за своими собственными детьми не смотрела, а сейчас она сама в роли беспомощного котёнка… Боже, как за годы поменялись роли…

С мурры иной раз лишнего мявка и слова было не вытянуть, она с младых когтей и короткой гривы была молчаливой милой няшкой, хотя говорить умела, совершенно не грассируя горловым «р-р» в отличие от собственных котят и многих прочих хвостатых. Арина помнила своих первых симбиотов, весёлую разбойную троицу, и по сей день не могла забыть их гибель в джунглях, когда они ценой своих жизней спасли её.

Стоило неосторожно сойти с тропы, погнавшись за сияющей бабочкой, и хищные лианы мгновенно выпустили иглы, опутав бросившихся наперерез защитников, почуявших неладное и успевших оттолкнуть её от сказочных цветов, заманивающих жертв сказочными ароматами… Была ли эта бабочка на самом деле или ей привиделось? Как глупо и как больно. Все мы смертны, и смертны внезапно. И почему хвостатая троица среагировала разом, а не кто-то один, им тоже что-то привиделось? Сплошные загадки ожившей сказки, только сказка оказалась страшной и счастливого конца не предусматривающей.

Две предыдущих экспедиции растворились бесследно под сенью гибельного зелёного ковра, третья, в которой участвовала Арина, потеряла половину своих членов, съеденных животными и растительными мутантами. И то она считалась успешной, главной заслугой сравнительно удачного похода стало участие мурр с их человеческими симбионтами, которые, что на тот момент было признано официально на всех уровнях, обладали экстрасенсорными способностями, едва ли не магией. Люди шестым чувством чувствовали опасность, лечили наложением рук, умели определять, ядовито ли растение или нет, и многое другое, но все дарованные симбиотической связью сверхспособности не уберегли многих от смерти, выскакивающей из-за каждого угла. Радиация, вырвавшаяся из оков ядерных реакторов и отходов, была не единственной причиной настолько масштабных изменений флоры и фауны, определённо в тех местах располагались какие-то биолаборатории, возможно секретные, и что они изучали и над чем работали, сейчас неизвестно, однако оно вырвалось на волю, мутировало и заставило мутировать всё живое окрест. Теперь там запретные земли, а быть обладателем симбиотической связи с потомками Рекса и Зены стало супермодно и суперпрестижно.

Когда секрет хвостатых симбионтов просочился во внешний мир и перестал быть тайной за семью печатями, в посёлок началось натуральное паломничество. Сначала всеми правдами и неправдами плыли и ехали с блокпостов и посёлков на реке, потом, по мере нарастания непонятного ажиотажа, начали напрашиваться в экспедиции «Северного завоза» в надежде оказаться в вожделенных местах. Очередь за котятами выстроилась на несколько лет вперёд, люди будто с ума посходили. Всем хотелось обрести что-нибудь такое эдакое, сверхъестественное.