Читаем Талейран полностью

С тех пор как державы оставили предубеждения и поняли, что для установления прочного порядка нужно, чтобы он предоставлял каждому государству те выгоды, на которые оно вправе рассчитывать, они добросовестно старались дать каждому то, что не могло вредить другому. Эта задача была громадна. Надо было восстановить то, что было разрушено в течение двадцатилетних смут, согласовать противоположные интересы при помощи справедливых решений, дать возмещение за частичный ущерб, предоставив другие преимущества, и даже подчинить идею абсолютного совершенства политических учреждений и справедливого распределения могущества задаче установления прочного мира.

Державам удалось преодолеть главные трудности; самые щекотливые вопросы были разрешены, они старались не оставить ни одного из них нерешенным. Германия должна была получить федеративную конституцию, которую она ждала от конгресса, что пресекло бы наблюдающееся там стремление общественного мнения к созданию двух лиг, южной и северной. Державы должны были создать в Италии при помощи справедливых и мудрых решений действительную преграду для возобновления частых революций, в течение веков терзавших ее народы. Конгресс обсуждал благодетельные меры, которыми можно было бы обеспечить обоюдные интересы разных стран, умножить их связи и усилить их многообразные промышленные и торговые сношения, усовершенствовав и облегчив все полезные виды общения в соответствии с началами либеральной политики.

Наконец, мы льстили себя надеждой, что конгресс увенчает свои труды и заменит мимолетные союзы, плод преходящих потребностей и расчетов, постоянной системой совместных гарантий и общего равновесия, в преимуществах которой мы убедили все державы. В осуществление этой идеи лорд Каслри составил очень хорошую статью. Оттоманской империи обеспечивалась неприкосновенность, и, может быть, сведения об этом, полученные ею от Англии и нас, способствовали ее решению отклонить все предложения, которые Бонапарт пытался ей делать. Таким образом, восстановленный в Европе порядок был бы поставлен под защиту всех заинтересованных сторон, которые могли бы мудро согласованными выступлениями или искренними совместными усилиями задушить при самом их зарождении все попытки его нарушить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии