Тактика малых групп. Часть 2

А вообще, никто из нас в ад лезть не рвался, большинству в столицу хотелось по иной причине. Нас замучила донельзя храмовая баланда. Тем более росы у нашего клана скопилось изрядно. Много собрал Таг, а она ему была вообще не нужна, так что вся ушла в клановую казну. А ещё больше нам было положено за обучение и тренировки.

Оплата любых общественных действий – это была инициатива всеобщего вече. Торчишь пару суток в патруле у вражеского города – тебе положена оплата. Тренируешь – тоже получаешь росу. Разумеется, никаких налоговых служб не было. Сдавали в общий котёл совершенно добровольно, но не одиночки, а кланы. В этой ситуации местный людской контингент смог меня удивить не на шутку. Как-то оказалось, что игроманы очень хорошо понимали необходимость наличия казны. Всё же люди не только в ролевухи игрались, но и в стратегии играли многие на уровне, не уступающем профессиональному, а это определённо накладывает некий отпечаток на мышление.

Также энтузиасты ввели множество рейтингов и размещали результаты этих рейтингов на городской площади, выделив стены зданий в округе под своеобразные «стенгазеты». По этому вопросу рефери возражать не стали, странные они.

Затишье в военных действиях пошло городу на пользу. Повоевавшие люди, натерпевшиеся боли, наконец-то в полной мере осознали важность тренировок и прокачки. Отбоя от желающих взять дополнительные тренировки за немалую денежку у меня не было. Эд тоже был популярен как «частный тренер».

Нет, мы не любили деньги ради денег, но как-то раз Павел высказал мысль, что неплохо бы прикупить пусть маленький, но свой домик в столице. И эта мысль так пришлась всем по душе, что все принялись за накопление росы прямо-таки с нездоровым фанатизмом. Как-то я спросил Та, а ему-то зачем дом в столице. На что получил ответ, что ему лично он вообще не сдался, но своё здание у племени – это почётно и авторитетно. А на авторитет своего племени он готов пахать от зари до зари. Странный парень, но его заскоки как-то все нам на пользу, и на его поведение мы дружно закрываем глаза.

Слайд двести сорок второй

Если армии не ходили меж городов и не устраивали грандиозных побоищ, то это не значит, что войны не было. Она была, просто иная. Война разведок, сражения диверсионных групп или вылазки наглых авантюристов. Один раз наши сторожевые посты прошляпили вражескую вылазку, и двенадцать человек, спавших в доме на окраине, вырезали буквально за секунды. Кто это сделал, мы так и не узнали. Таг в то время уходил к Цитадели тренировать новичка, а мы в следах разобраться не смогли.

А ещё эти дни были временем массовых провокаций. Несколько раз и мы такие устраивали. Одна даже удалась. Вышли всей армией в сторону весов, дождались пока замеченный нами ранее дозор Света самоубьётся чтобы сообщить в Цитадель о том, что Родбург пуст. А потом развернули войска и встретили отряд светлых на полпути. Нападение было неожиданным, и паладины умылись своей кровью.

Нас так было не провести – у каждого соседнего города было по три поста родян. У дальних городов – по два, каждый такой пост состоял из двух бойцов, поэтому провести нас столь примитивным трюком было невозможно.

Служба в этих патрулях была делом обязательным. Был составлен клановый график дежурств, и кланы сами, уже внутри себя, решали, кто пойдёт на посты. Несмотря на мой изрядный скепсис, система работала. От нас любил ходить в такие походы Джастин, вот никогда бы не подумал, что ему такое времяпровождение может понравиться, а гляди ты.

Тага же Кланс предпочитал использовать как диверсанта и провокатора. Я был не против – с некоторых спланированных нашим командующим вылазок индеец возвращался с чуть ли не десятью фрагами. По словам подполковника, который придумывал огромное количество разных пакостей, «враг всегда должен дергаться».

Он, оказывается, до того как его комиссовали, работал в штабе. Но не в простом штабе, а каких-то там спецопераций, в общем, у военного оказался большой опыт в такой работе, как дело пакостей врагу…

Слайд двести сорок третий

Я честно стараюсь, но не даётся мне наука Тага, хоть кол на голове теши. И не сказал бы, что из индейца плохой учитель, вовсе нет, но то ли я закостенел, то ли в психологии дело, но вот никак не могу себя заставить ходить «правильно». Точнее, пока думаю и слежу за собой – всё нормально, а как только отвлекаюсь на что-то, то сбиваюсь на то, что более привычно. Нет, кое-какие успехи у меня, безусловно, присутствуют, но вот сравниваю себя с новичком, и мне стыдно становится за свою косолапость.

– Ты просто старый, – качает головой араукан, видя мои нелепые попытки.

– Да мне тридцать-то едва исполнилось! – я вру только самую малость.

– Вот и я говорю – старый, – подтверждающе, как-то по-особому, цокает индеец…

Слайд двести сорок четвёртый