Тактический уровень

– Наши отходят, – негромко произнес лейтенант. Майор и сам слышал, как постепенно смещаются звуки автоматных очередей – его люди меняли позиции, отступая к точке, откуда услышали сигнал «все ко мне». Лебедеву пришлось выкрикнуть его еще раз, чтобы товарищам не пришлось делать лишний крюк.

Немцы тоже заметили, что русские пытаются разорвать дистанцию. Позволять противнику оторваться они не собирались, и короткими перебежками двинулись следом. Съезжать с дороги на мотоциклах немцы не рискнули, и двинулись пешком под прикрытием пулеметного огня.

Лебедев упорно полз вперед. Сзади сосредоточенно пыхтел лейтенант, волоча за собой мешок с грузом, а впереди майор неожиданно расслышал треск еще одного мотора.

– Все, командир, кранты! – Лесков тоже услышал звук двигателя, – обложили нас.

Майор ничего не ответил, продолжая ползти в направлении второго грузового мешка. Неожиданно треск прекратился, хотя Лебедев был уверен, что немцы вполне могли бы подъехать и ближе.

– Не хотят под огонь своих попасть, – прокомментировал изменение обстановки Лесков, и майор решил, что, скорее всего, лейтенант прав.

– Если повезет, – негромко ответил он, повернув голову назад, – во втором мешке будет дегтярь. С пулеметом, глядишь, что-то и навоюем. По крайней мере, не так обидно будет…

Лесков неопределенно хмыкнул в ответ, прекрасно поняв, что имел в виду командир.

Лебедев вздрогнул. Пулеметная очередь раздалась с совершенно неожиданной стороны, и стрелял MG-34 точно не по ним. Сначала майор решил, что немецкий пулеметчик пытается бить в спину двум другим отходящим и разведчикам. Он поднял автомат, пытаясь определить позицию противника, но вспышек рассмотреть не смог – видимо, враг засел где-то за кустами и деревьями недалекого перелеска.

– Что происходит, командир? – лейтенант тоже заметил странность в поведении нового противника.

Обстановка менялась на глазах. Плотность огня немецких мотоциклистов неуклонно снижалась, а сами враги заметно занервничали и попятились назад.

– Я слышу только два пулемета, – удивленно произнес Лесков, так и не дождавшись ответа. – А теперь остался один – там, в лесу.

К коротким, буквально на два-три патрона, пулеметным очередям присоединились хлопки винтовки Маузера.

– Звуки выстрелов смещаются в сторону немцев… – ответил, наконец, Лебедев, – Лейтенант, рывком вперед! Кто бы ни был в этом лесу, они бьют по фашистам! Нельзя дать мотоциклистам уйти!

Двое разведчиков, находившихся ближе к немцам, похоже, тоже сообразили, что ситуация сильно изменилась. Интенсивность их огня резко возросла, а заметавшиеся по полю мотоциклисты залегли. Лесным стрелкам это, похоже, не слишком мешало. Они продолжали вести огонь, и, судя по всему, его результативность была весьма высокой. В угасающем свете «люстр» трое немцев, не выдержав, вскочили и бегом бросились к мотоциклам, но короткий перестук MG-34 быстро пресек эту отчаянную попытку.

Стрельба неожиданно стихла, и секунд через тридцать в неверном свете луны Лебедев увидел появившуюся из леса фигуру бегущего человека. Очень быстро бегущего.

– Не стрелять! – на всякий случай скомандовал майор, но его люди и так не собирались открывать огонь.

Справа у перелеска вновь затрещал движок мотоцикла, а боец в немецкой форме и с немецким же пулеметом в руке был уже совсем близко. Похоже, он с самого начала отлично видел людей Лебедева и направлялся прямо к ним.

Подтянувшиеся к майору разведчики молча смотрели на приближавшегося человека, и когда он остановился в нескольких шагах от них, никто не удивился, услышав русскую речь.

– Младший лейтенант Нагулин, разведрота трехсотой стрелковой дивизии, – представился незнакомец, – кто командир?

– Майор Лебедев, – сделал шаг вперед разведчик, – вы вовремя, младший лейтенант. Благодарю за помощь.

– Отсюда нужно немедленно уходить. Сейчас тут будет полно немцев. Разрешите, товарищ майор, я выведу группу к нашему лагерю.

– Ведите, младший лейтенант, но у нас раненый, и еще один член группы так к нам и не вышел.

– Боюсь, ему придется выбираться самостоятельно. Грузите раненого в мотоцикл. Все равно уходить будем на колесах, иначе не успеть. Если представится возможность, я вашего товарища найду.

* * *

Идея ехать за парашютистами на мотоцикле сначала показалась Щеглову безумием, но я смог убедить его в том, что треск мотоциклетного мотора сейчас в этой местности штука весьма распространенная, и нас скорее примут за еще один патруль, чем за в конец обнаглевших русских диверсантов.

На самом деле, моя уверенность основывалась не только на этом соображении. Я знал, что радиосвязи у немцев нет, и, значит, патрули не могут оперативно связываться друг с другом, согласовывая маршруты движения. Это играло мне на руку. Кроме того, в отличие от противника, я точно знал, где находятся ближайшие вражеские подвижные дозоры и в каком направлении они движутся. Все это давало нам значительные преимущества, но, к сожалению, не могло компенсировать огромного численного превосходства врагов.