Тактический уровень

Прямо под ногами темнота оставалась непроглядной, но в паре километров справа в небо одна за другой взлетели две осветительных ракеты, и почти без паузы несколько «люстр» вспыхнули слева и сзади. По всему выходило, что группу ждали, хотя, возможно, это были те самые немцы, которые и в темноте продолжали поиски капитана Щеглова и его людей.

Земля надвинулась неожиданно, как это всегда бывает при ночных прыжках с парашютом. Лебедев едва успел принять необходимую для приземления позу – ноги вместе, чуть согнуты и немного напряжены.

Удар вышел довольно сильным, но майору повезло, что под ним оказалось поле с более-менее мягкой землей. Устоять на ногах Лебедеву не удалось, и он завалился вперед, сделав перекат. Купол его не накрыл и не потащил за собой, что уже было неплохо.

В неверном свете далеких немецких «люстр» майору показалось, что слева и чуть впереди он увидел тень кого-то из товарищей. Собрав купол и стропы, командир группы зашагал в том направлении.

Треск мотоциклетных моторов долетел до майора резко и неожиданно. Видимо, немецкий патруль выскочил из-за пригорка или густого перелеска, неплохо гасившего звуки. Замелькали лучи фар – врагов, похоже, было немало. В небо взлетели ракеты, и в их мертвенном белом свете Лебедев заметил на поле два купола небольших парашютов – еще не найденные грузовые мешки.

Со стороны противника донеслись резкие команды на немецком и почти сразу ударил длинной очередью ППШ – кто-то из бойцов группы вступил в бой, отвлекая на себя внимание противника и давая остальным шанс уйти. Неплохо начавшаяся операция грозила обернуться полным провалом.

Ситуация складывалась хуже некуда. Группа даже не успела собраться вместе и найти мешки с грузом, о которых теперь можно было забыть. По обнаружившему себя бойцу немедленно ударили немецкие пулеметы, установленные на боковых прицепах мотоциклов. Откуда-то справа по немцам открыл огонь еще один автомат. Один противник вскрикнул и упал, но, как успел рассмотреть майор, мотоциклистов насчитывалось не меньше десятка при четырех пулеметах, и превосходство в огневой мощи однозначно было на их стороне.

Лебедев понимал, что без снаряжения и с неполным составом группы шансов на выполнение задания, которых и так-то было немного, может совсем не остаться. Отцепив парашютную систему, в маскировке которой уже отпала всякая необходимость, он, пригнувшись, побежал к месту падения ближайшего замеченного им мешка с грузом.

Немцы не торопились. Сил у них все-таки было не слишком много для ночного сражения с диверсантами, вооруженными автоматическим оружием. Похоже, группа нарвалась на усиленный патруль, лучшей тактикой для которого являлось связывание русских боем в ожидании прибытия подкреплений.

Впереди темноту разорвали вспышки, и майор услышал характерный стук ППШ – это вступил в перестрелку уже третий его боец.

– Медведь пришел! – крикнул майор во тьму, дождавшись паузы между короткими очередями. Эта фраза служила паролем для взаимного опознания в темноте при сборе группы.

– А мед-то весь уже сожрали! – прилетел в ответ отзыв, – Ты, что ли, командир?

– Я, – ответил Лебедев, падая на землю рядом с лейтенантом Лесковым.

– Хреновые наши дела, командир. Ибрагимов ранен – слева лежит, метрах в пяти. Мы почти сразу друг друга нашли, да вот не повезло ему – пуля шальная, похоже. В ногу. Боюсь, артерию зацепило – крови много теряет. Я перевязал, но он плох.

– Да уж, хреновей некуда. Надо группу собирать и уходить…

– Патронов оставьте побольше, – донесся из темноты слабый голос. – И гранату обязательно, а лучше парочку.

Лебедев дважды издал резкий крик редкой для этих мест ночной птицы. Майор надеялся, что сигнал «все ко мне» услышали товарищи, вжимавшиеся сейчас в землю под шквалом пуль из четырех пулеметов и почти десятка MP-40. Он знал местонахождение четверых членов группы, не считая себя. Пятый пока никак себя не проявил. Возможно, его далеко отнесло ветром или приземлился неудачно – в темноте всякое случается.

– Что в мешке? – крикнул Лебедев, тоже открывая огонь.

– Это номер три. Рация, немного патронов, жратва. Еще один лежит метрах в трехстах отсюда. Где третий – не знаю.

– Уходите, командир, – снова собрался с силами Ибрагимов, – берите груз и уползайте ко второму мешку. Они нас здесь специально держат. Сейчас набегут толпой – не отобьетесь.

– Держи, Магомед, – Лебедев переполз к раненому, отстегнул от пояса гранату и вложил ее в руку товарища. Вот еще два диска в дополнение к твоим. Постарайся прикрыть отход наших – немцы их совсем к земле прижали.

– Не подведу, командир, – усмехнулся Ибрагимов сквозь болезненную гримасу, – Напиши моим, адрес у тебя есть. Пусть дети знают, как отец погиб.

– Не беспокойся. Обязательно напишу, и после войны к ним съезжу, если жив буду. Спасибо, сержант. Не дайся гадам живым.

– На то и граната… Уходите!

– Лебедев молча пожал протянутую руку товарища и пополз в темноту. Вскоре к нему присоединился Лесков, а сзади скупыми короткими очередями бил в сторону немцев автомат Ибрагимова.