Такова спортивная жизнь

Я шагнул внутрь, и она заперла дверь. Мы прошли в гостиную. Занавески были задернуты, и горела только настольная лампа. Два-три пятна на обоях с листьями — вот все, что осталось от празднования сочельника. Я сел в кресло, на которое указала мне миссис Уивер, а она села напротив под лампой. На ней было шерстяное платье, полнившее ее. Волосы скручивались в обычную шапку кудряшек.

— Но ведь у вас сейчас как будто тренировка? — спросила она. — Сегодня четверг, а если не ошибаюсь, вы по четвергам тренируетесь?

— Я сегодня не пошел.

— Почему? Вы нездоровы?

— Настроения не было. Мне хотелось погулять или, может быть, поговорить с кем-нибудь.

— Поэтому-то вы и пришли к мистеру Уиверу?

— Наверное. Я и сам не знаю, зачем к нему пошел. Просто пошел, и все.

— У вас неприятности… с полицией или еще какие-нибудь?

— Да нет.

— Ну что ж, — сказала она, вставая и закрывая книгу, которую, должно быть, читала перед моим приходом. — Посмотрим, не поможет ли тут виски.

Она подошла к бару возле радиолы и налила небольшую рюмку. Принесла ее мне и стояла совсем рядом, пока я брал рюмку из ее пальцев. Потом вернулась на свое место и смотрела, как я сделал первый глоток.

— Надеюсь, вы любите виски, — сказала она. — Боюсь, ничего другого у нас нет. Наше хозяйство ведется из рук вон скверно.

Я поперхнулся и закашлялся, прикидывая, не снять ли пальто, но под ним на мне был комбинезон. Может быть, она догадалась об этом, а может быть, просто увидела комбинезон — во всяком случае, она не предложила мне раздеться.

— Почему вы вдруг так внезапно охладели к регби? — спросила она меня, как врач пациента. — Но хоть черепичные крыши вы больше не разбираете?

— Наверное, потому, что дома у меня неладно, — сказал я неловко, но с таким явным и неприкрытым намерением, что она не выдержала моего взгляда и посмотрела в сторону.

Ее пальцы пошарили по ручке кресла и выдернули шерстяную нитку. Потом она скрестила руки под грудью и опять посмотрела на меня.

— С миссис Хэммонд? — подсказала она.

— Угу.

— Я часто думала о вас… и о ней, — сказала она. — Но, может быть, вам неприятно, что я говорю об этом, Артур? Мистера Уивера это очень тревожило. В тот вечер, когда вы подписали контракт, он, если вы помните, подвез вас до дома. Он рассказывал тогда, как он удивился, узнав, что вы живете там — с вдовой и двумя детьми. Он не мог этого понять. По-моему, он и сейчас этого не понимает. Кажется, он считал, что вы напрашиваетесь на осложнения… Но, может быть, вам неприятно, что я об этом говорю? Так скажите и…

— Нет, ничего. Мне хотелось бы знать, что об этом думают другие.

— Ну, во всяком случае, такая вещь для молодого человека — редкость. Вероятно, поселились вы там потому, что у вас тогда не было другого выбора. Но позже, когда вы стали зарабатывать больше, было бы естественно, если бы вы переехали и создали себе более подходящую домашнюю обстановку. По словам мистера Уивера, замужество миссис Хэммонд было не очень счастливым. Ее муж был замкнутым, угрюмым человеком. Когда он погиб, поговаривали даже, что это не совсем несчастный случай.

Я допил виски. Я никогда прежде не задумывался, почему, собственно, я остался на Фэрфакс-стрит. То, что я узнал сейчас про Хэммонда, доставило мне большое облегчение. Мне показалось, что миссис Хэммонд здесь, в гостиной. Не то чтобы я ее видел, но я как-то ощущал ее присутствие.

— Так почему же вы остались там? — спросила миссис Уивер.

— Я сейчас как раз думаю об этом. Ну, если хотите, я с самого начала почувствовал себя там дома. Может быть, по привычке. Я чувствовал, что должен помогать ей… Конечно, поселился я там потому, что платить нужно было мало, и я решил, что мне повезло. А когда я там пожил, то увидел, как им туго приходится, и мне казалось, что будет правильно, если я немного помогу. А потом… так одно за другое и цеплялось. Ребята не слишком-то симпатичны на первый взгляд. Сперва я считал, что таких поганых… ребятишек поискать. Помнится, я думал, что они ревут и вопят весь день напролет. Наверное, она тогда сильно переживала, и ей было все равно. Ну, не знаю. Только когда я начал им помогать, они стали ждать этой моей помощи. Миссис Хэммонд всегда пробовала отказываться… вы ведь знаете, как это бывает у женщин. Но ей было нужно то, что я ей давал, а ребятишки и вообще не стеснялись. И вышло так, что я вроде бы заменил им отца. Во всяком случае, так теперь получается. Но мне-то всегда казалось… понимаете… что я остаюсь свободным.

— А теперь вы убедились, что это не так, — сказала она.